Лучший друг. Часть 2

Прошли похороны. Света не смогла заставить себя подойти к гробу и попрощаться со своим лучшим другом навсегда. Она стояла в стороне, комкая в руках заплаканный платок. Влажные глаза смотрели прямо перед собой, изредка выпуская одинокую слезинку. Плакать больше не было сил. Казалось, что девушка за последние дни выплакала все слезы, отведенные ей на всю жизнь вперед. Подойти к ней решилась только мама Дениса. Женщина просто подошла и, не говоря ни слова, взяла Свету за руку. Так они и простояли все похороны, молча, взявшись за руки. Двое людей, потерявшие близкого человека, не нуждались в разговоре…
Домой Свету отвез Максим и предложил побыть с ней, на всякий случай. Девушка отрицательно покачала головой, она редко разговаривала в последние дни. Они с Максом никогда не обсуждали тот факт, что Денис якобы оказался у нее дома в тот вечер, будучи на самом деле уже мертвым. Света для себя объяснила все просто — наверно, она сильно устала на работе и заснула, а Ден ей приснился.
Максим уехал и Света осталась одна…

На работе пришлось взять отпуск, все равно толку от нее сейчас никакого. Девушка почти не спала, не ела, ни с кем не общалась. За несколько дней, проведенные в одиночестве в квартире, она сильно осунулась, побледнела, взгляд ее стал тусклым и безжизненным. Спать она не могла. Лишь только она пыталась расслабиться и прикрыть глаза, как тут же видела Дениса, слышала его смех, чувствовала запах его парфюма. Воспоминания и образы разрывали ей голову, пришлось сесть на успокоительные таблетки. Но даже они не могли дать девушке полноценного отдыха хотя бы на несколько часов. Однажды Света даже ополовинила большую бутылку виски, надеясь, что алкоголь хоть немного притупит душевные терзания, но вышло наоборот. На хмельную голову весь ужас произошедшей трагедии обрушился с новой силой. Она не могла, не хотела признавать, что ее самый близкий друг, тот, кого она считала почти братом, ушел навсегда. Каждый день она молила лишь об одном — увидеть Дениса еще хоть один раз. Даже во сне он не приходил к ней, если, конечно, можно назвать сном те редкие беспокойные часы в полудреме под таблетками.
Так пролетело восемь дней. На девятый день все изменилось…

На улице вечерело и серые сумерки расползались между домами. Света вышла на кухню сварить очередную чашку чая и вдруг осознала, что в квартире жутко холодно. Раньше она не придавала этому значения, не до того было, да и при таком сильном нервном стрессе озноб — дело обычное. Но сейчас было как-то слишком холодно и холод этот исходил из всего окружающего пространства. Даже кончики пальцев немного покраснели от холода.
- Ну что за ерунда? — пробурчала Света себе под нос. Долго живя одна, она приобрела привычку разговаривать сама с собой.
Она проверила все окна и все оказались плотно закрыты. Судя по скопившейся на подоконнике пыли, они вообще давно не открывались. Вдруг ее внимание привлек странный шум в гостиной. Как будто кто-то разговаривал. Кажется, двое мужчин. Будучи еще слегка не в себе от действия лекарств, девушка нетвердой походкой вошла в комнату. Там никого не было, зато был включен телевизор. На экране шел фильм «Интервью с вампиром». Ее любимый фильм, который они с Денисом смотрели раз десять. Но после того злосчастного вечера этот фильм навсегда отпечатался в памяти только болью. Каждый раз при виде этого названия внутри все сжималось и всплывала та пятница… Чуть дрожащей рукой выключив телевизор, Света зачем-то огляделась вокруг. Нет, конечно, телевизор крутой, с интеллектуальной системой воспроизведения, он мог запустить последний фильм, но сам телевизор тоже нужно сначала включить.
Света выключила телевизор и прислушалась. В квартире стояла полная тишина. Не слышно было ни гудения труб, ни споров соседей, ни шума ветра за окном. Девушка стояла неподвижно, стараясь услышать сама не зная что. Или боясь услышать.
- Ну вот, начинаю сходить с ума, — грустно усмехнулась Света сама себе.
Дальнейшее происходило с такой молниеносной скоростью, что она едва успевала понять, что происходит.
Люстра замигала и неожиданно погасла, погрузив все вокруг в вечерний полумрак. Из-за штор в комнату ударил яркий луч. Как будто в окно посветили прожектором. Тишину комнаты разорвал громкий звук, похожий на рев мотора автомобиля на большой скорости. Одновременно по ушам ударил визг покрышек по асфальту. Звук нарастал со стороны окна, казалось, будто в комнату сейчас влетит машина на огромной скорости. Света в ужасе закрыла лицо руками, но ничего не произошло. Звук оборвался так же резко, как и появился, но вещи в комнате будто ожили. Телевизор снова запустил прерванный фильм, а диван начал мелко вибрировать. Света, не помня себя от страха, попыталась выбежать из комнаты, но ноги будто приросли к полу. Она не могла сделать ни шагу, только услышала, как за спиной громко задрожала дверца шкафа. Медленно, как во сне, девушка повернула голову. Дверца даже не дрожала, она тряслась, словно кто-то стучал в нее изо всех сил. Внезапно, она распахнулась, сорвав замок на ручке. На внутренней стороне было большое зеркало. Только теперь оно было покрыто паутиной трещин. Вдруг прямо на глазах появилась новая трещина, затем еще одна и еще, раздался хруст ломающегося стекла. Казалось, что кто-то очень сильно колотил руками по зеркальной поверхности. Света пыталась закричать, но из горла вырывались только сдавленные хрипы. Она шарила руками вокруг себя, стараясь найти хоть что-то, чем можно закрыться, защититься от… всего этого кошмара. Из глаз ручьем хлынули слезы. Однако в следующую секунду она замерла, как вкопанная, только глаза до боли расширились от ужаса, а сердце зашлось в таком бешеном ритме, что могло в любую секунду выпрыгнуть из груди или просто разорваться. Наверно, так люди и умирают от страха. На покрытом трещинами зеркале проступили кровавые отпечатки рук, а со стекла по дверце стекала широкая струя крови, образуя на полу темную лужицу. Света не могла отвести взгляд от этой лужицы, которая становилась все больше, расползаясь по комнате, приближаясь к ее ногам. Трясущимися руками девушка закрыла залитое слезами лицо и начала твердить слова первой пришедшей в голову молитвы. Ноги по-прежнему отказывались двигаться, диван постукивал об стену, со стороны шкафа все еще доносился хруст зеркала.
- Господи! Помоги! — все словами смешались в голове и Света выдохнула единственное, что смог произнести ее онемевший язык. Кажется, она его прикусила, потому что во рту появился горьковатый привкус.
Внезапно все снова стихло. Секунда, две, три… Ничего. Только в ушах отдавалось сумасшедшее биение сердца, а в висках стучала разгоряченная кровь. Медленно, очень медленно Света убрала от лица сначала одну руку, затем вторую. На полу, в метре от нее замерла кровавая лужа. Взгляд выше. Дверца шкафа залита кровью. Еще выше. Треснувшее зеркало с кровавыми отпечатками ладоней. А в нем… Боже! Среди крови и трещин четко был виден темный силуэт, стоящий позади нее. Не прозрачный, никак туман или дым. Нет. Просто высокий силуэт с четкими очертаниями, только абсолютно черный. Фигура вытянула руку вперед и коснулась спины девушки. Даже сквозь одежду кожу обожгло ледяным холодом. Это было последнее, что Света почувствовала, потому что ее сознание не выдержало происходящего и провалилось в спасительный обморок…

Первые лучи восходящего солнца проскользнули сквозь задернутые шторы. Света нехотя разлепила веки и уставилась в потолок. Голова гудела, плечо зудело от боли. Что случилось? Девушка огляделась. Она почему-то лежала на полу в гостиной. Почему она здесь? Потирая затекшее плечо, она с трудом поднялась на ноги и огляделась. Диван, телевизор, шкаф с плотно закрытыми дверцами… Шкаф! В голове вихрем пронеслись события предыдущего вечера. Что это было? Кошмарный сон? Бред, потому что она действительно начала сходить с ума? Вокруг все было как обычно, мебель на местах, телевизор выключен, ковер идеально чистый. Нахмурившись, Света сделала пару неуверенных шагов в сторону шкафа. Ноги были ватные, по спине пробежала струйка холодного пота, но все же она заставила себя дойти до дверцы и распахнуть ее. Лишь взглянув на поверхность зеркала, девушка в ужасе отпрянула, прижав ладонь ко рту. На идеально ровной, целой поверхности кровью было выведено два слова: «Я ЗДЕСЬ».