Таинственный остров

Не так давно на полуострове Пасхи делали пробы грунта. Для этого бурили скважины. И что все-таки? Ученые с удивлением нашли целый пласт… жуков. Что это означает? Пока непонятно. Но, на самом деле, просто задан очередной вопрос, на который могут быть 10-ки самых различных ответов.

Вообщем в истории острова много случайного. Его первооткрыватель — капитан Хуан Фернандес решил сохранить в тайне свою находку, боясь соперников, а спустя некое время случаем погиб при таинственных обстоятельствах. Хотя было ли то, что отыскал испанец, полуостровом Пасхи, до сего времени непонятно.

Через 144 года на тот же клочок суши среди Тихого океана натолкнулся голландский адмирал Якоб Роггевен, при этом вышло это событие в денек христианской Пасхи. Так совсем случаем полуостров Те Пито о те Хенуа, что в переводе с местного наречия означает Центр мира, перевоплотился в полуостров Пасхи.

При этом адмирал Роггевен со собственной эскадрой не просто плавал в этом районе, он напрасно пробовал отыскать неуловимую землю Дэвиса — британского пирата, которая по его описаниям была найдена лет за 35 до экспедиции голландцев. Правда, никто, не считая Дэвиса и его команды, вновь открытый архипелаг больше так и не лицезрел. А поэтому безрезультативные поиски наводили на идея, что он мог просто уйти под воду. Ведь сейсмическая активность на деньке Тихого океана в этих местах достаточно велика, хотя убить землю Дэвиса могло и извержение вулкана. Неожиданный взрыв проснувшейся горы просто может разнести на кусочки даже достаточно огромную землю. Кстати, вблизи от Пасхи были и другие местности, нанесенные на карты и тщательно описанные, а потом безо всяких следов исчезнувшие.

Волей-неволей появлялся вопрос: а не могли ли тут еще до возникновения европейцев существовать большие острова, огромные архипелаги либо целый континент? Для него даже выдумали прекрасное заглавие «Пасифида». Это косвенно подтверждалось и устными легендами о неспешном опускании земли под воду.

После голландцев на полуострове бывали и другие исследователи, ученые, ну и просто авантюристы. Он, как будто магнит, притягивал к для себя самых различных людей.

В свое время адмирал Роггевен, вспоминая о собственном путешествии на полуостров, утверждал, что туземцы разводили перед кумирами «моаи» костры и садились рядом на корточки, преклонив головы. После чего они складывали руки и раскачивали их вверх-вниз. Естественно, это наблюдение не в состоянии разъяснить, кем по сути были для островитян истуканы. Но то, что в их заключался некий сакральный смысл, навряд ли подлежит сомнению.

Любой из исследователей, побывавших на полуострове, считал своим долгом высказать предположение относительно предназначения истуканов. Кук считал, что это монументы погребенным правителям. Кэтрин Раутледж, исследовавшая полуостров в 1915 году, высказывала предположение, что часть истуканов изображала богов, а часть реальных людей. По утверждению доктора Метро, это были либо боги, либо обожествленные праотцы, либо какие-то правители. Тур Хейердал считал, что это изваяния белоснежных людей, прибывших на полуостров из Перу. К огорчению, в веренице обрушившихся на полуостров несчастий, междоусобных войн и грабительских набегов никого в особенности не заинтересовывало взаимоотношение пасхальцев с «моаи». А они, судя по всему, были очень не ординарными. Джеймс Кук, побывавший на полуострове в 1774 году, тоже оставил достаточно поверхностное описание обычаев местных обитателей.

Основным же в его записях было упоминание лежащих статуй, поэтому как до него никто ничего подобного не замечал. Но предположение о том, что скульптуры повреждались либо уничтожались только враждовавшими вместе семейными кланами, само мало, половинчато. «Моаи» могли падать сами, от времени, ветра и воды. Тем паче что практически все истуканы были установлены на берегу спиной к морю и лицом в глубь острова. 1-ая же большая волна, вызванная землетрясением либо подводным извержением вулкана, просто могла повалить не одну фигуру.

Во 2-ой половине XIX века погиб культ человека-птицы. Этот странноватый, уникальный для всей Полинезии, ритуал был посвящен Макемаке — верховному божеству островитян. Избранный становился его земным воплощением. При этом, что любопытно, выборы проходили часто, раз в год. При всем этом самое активное роль в их воспринимали слуги либо вояки. Конкретно от их зависело, станет ли их владелец, глава домашнего клана, Тангата-ману, либо человеком-птицей. Конкретно этому ритуалу должен своим появлением главный культовый центр — скальный поселок Оронго на наибольшем вулкане Рано-Као в западной оконечности острова. Хотя, может быть, Оронго существовал за длительное время до появления культа Тангата-ману. Предания докладывают, что наследник знаменитого Хоту Матуа родился конкретно тут. В свою очередь, его потомки через сотки лет сами давали сигнал к началу каждогоднего состязания.

Весной на маленькие островки Моту-Као-Као, Моту-Ити и Моту-Нуи, расположенные неподалеку от берега, прилетали посланники бога Макемаке — темные морские ласточки. Тот вояка, который первым находил 1-ое яичко этих птиц и доставлял его вплавь собственному государю, получал в заслугу семь красивых дам. Ну а владелец становился вождем, либо, точнее, человеком-птицей, получая всеобщее почтение, почет и привилегии. Последняя церемония Тангата-ману прошла в 60-х годах XIX века — после чертовского пиратского рейда перуанцев выбирать человека-птицу стало некоторому и не из кого.

Феномен состоит в том, что в Полинезии больше нереально повстречать цивилизацию настолько высочайшего уровня, загадавшую настолько не мало загадок. К тому же в Полинезии коренное население нигде не подвергалось такому насилию, если не сказать геноциду, как на полуострове Пасхи. Складывается воспоминание, что чуть ли не все население земли, как будто в отместку за исключительность, задалось целью убить эту небольшую популяцию островитян. Умопомрачительно, что на полуострове Пасхи вообщем удалось кому-то уцелеть. Белоснежные люди столетиями методично уничтожали тех, кто сейчас мог бы дать ответы на вопросы, интересующие всех. Судите сами: в 1862 году перуанские пираты забрали в рабство все (!) мужское население острова. Потом фактически ниоткуда появился французский авантюрист Жан Батист Дютро-Борнье, сам себя объявивший его властелином и в конце концов убитый своими же подданными. Некое время спустя христианские миссионеры начали с ревностью искоренять островное идолопоклонство, сжигая еретические, по их воззрению, таблички с старыми письменами. А по прошествии пары лет на полуострове начинаются распри меж европейцами. В 1888 году чилийские власти, присоединившие полуостров к своим владениям, организовали здесь исправительную колонию. Чуток позднее, сообразуясь с чьей-то нездоровой фантазией, было решено, что полуостров Пасхи — безупречное место для разведения скота. И практически все поселения, не считая уцелевшего доныне городка Ханга-Роа, были разрушены.

И так длилось прямо до начала XX века. Последний бунт туземцев против чилийцев был подавлен в 1914 году. Пожалуй, только после чего беспощадные опыты закончились, вот только к тому времени на полуострове не осталось фактически никого из числа тех, кто мог бы хоть чего-нибудть прояснить в его истории. Некие, правда, считают, что тут и на данный момент еще существует некоторый клан либо орден упорных пасхальцев, хранящих дедовские секреты и скрывающих от белоснежных переселенцев древнейшие познания. Факты подтверждают, что так оно и было в 20-х годах прошедшего века и в принципе могло быть еще лет так 50 вспять, когда полуостров был фактически изолирован от мира, но вот сейчас уже маловероятно. Хотя, кто знает

На данный момент на полуострове живет около 3-х тыщ человек. Из их только 150 человек — чистокровные рапануйцы, другие же — чилийцы и метисы. Хотя опять-таки не совершенно понятно, кого конкретно можно считать чистокровными. Ведь еще 1-ые высадившиеся на полуострове европейцы с удивлением нашли, что обитатели Рапануи — полинезийское заглавие острова — этнически неоднородны. Знакомый же нам адмирал Роггевен писал, что на открытой им земле жили белоснежные, смуглые, карие и даже красного колера люди. При этом и сами островитяне отлично знали, что их праотцы происходили от различных народов.

И хотя сегодняшние обитатели, непременно, полинезийцы, так было не всегда. И это подтверждается многими антропологическими, лингвистическими и другими исследовательскими работами, что, фактически, и породило настолько необъятную географию поселений возможных протцов местных обитателей, что можно только развести руками от безграничности людского воображения. В этот перечень попали и викинги, и древнейшие египтяне, и некоторые загадочные атланты, и еще много кого. Но все это гласит снова же о том, что никто доподлинно не знает, откуда по сути пришли первопоселенцы. Ни узнаваемый на весь мир путешественник-исследователь Тур Хейердал, упрямо отстаивающий свою теорию передвижения островитян с берегов Южной Америки, ни те, кто считает, что прародители пасхальцев жили в Азии. Сторонники обеих теорий находят полностью убедительные подтверждения собственной правоты, но ситуация от этого не становится яснее.

Скорее всего, по каким-то причинам конкретно сначала 70-х годов XVIII века, другими словами незадолго до прибытия Кука, начался очередной закат острова Пасхи. Большая часть ученых склоняются к мысли, что это была штатская война меж короткоухими и длинноухими, обосновавшимися на близкорасположенном полуострове Поике.

Беспощадные междоусобные войны на полуострове – вещь настолько же настоящая, как и аху — платформы-постаменты, на которые, фактически, и ставили «моаи». Их количество, кстати, гласит о том, что кланов на полуострове было достаточно много и он был очень заселен. По различным данным, число обитателей полностью могло колебаться от 2 до 20 тыщ человек, что для такового малеханького островка очень много. Принято считать, что штатские войны как раз и происходили из-за перенаселения и нехватки пищи. Гнев островитян обращался друг на друга и на «моаи» как знак семьи неприятеля.

Большая часть теорий об истории и развитии острова Пасхи строится на устных преданиях. Происходит это поэтому, что никто до сего времени не может осознать, что все-таки начертано в письменных источниках — именитых табличках «ко хау моту мо ронгоронго», что в переводе примерно значит — рукопись для декламации. Большая часть их была уничтожена христианскими миссионерами, да и те, что сохранились, могли бы, наверняка, пролить свет на историю этого загадочного острова. И хотя ученый мир не раз бывал взбудоражен сообщениями о том, что древнейшие письмена наконец расшифрованы, при кропотливой проверке все это оказывалось не очень четкой интерпретацией устных фактов и сказаний.

Большая часть ученых просто не допускают того, что письменность могла появиться сама на раздельно взятой и очень маленький местности. Но если она была привнесена снаружи, то откуда? Все снова ворачивается к Хоту Матуа и тому, откуда он приплыл на Пасху. Ведь, по устным преданиям, конкретно он привез древесные таблички, но пока они не могут найти это место.

В базе письма острова Пасхи лежат иероглифы, что для Полинезии составляет исключительное явление. Нигде больше на островах Тихого океана не встречалось даже следов иероглифического письма. Лингвистический анализ принципов написания, графика, материал — все это уводит исследователей очень далековато: Перу, Боливия, Двуречье, Старая Индия, хетты, шумеры, египтяне. При желании сходство можно отыскать со многими графическим системами и языками мира. Но понятнее от этого содержание «ко хау моту мо ронгоронго» не становится. С уверенностью можно утверждать одно — последние знатоки этой письменности, свободно ею владевшие, погибли в 20-х годах прошедшего века, и, судя по всему, их древнейшие познания погибли совместно с ними.

Если взобраться на верхушки вулканов Рано-Кау либо Рано-Рораку, то можно часами глядеть на черные вулканические озера в окружении пещеры Оронго, на петроглифы с изображением человека-птицы, на практически вертикальную стенку, уходящую в белоснежную пену, и на островки вдалеке, где до сего времени каждой весной возникают ласточки — посланники бога Макемаке. Тут все сохранилось так, как было сотки годов назад, когда на загадочном полуострове вышло то, что так напрасно пробуют осознать и разъяснить ученые всей планетки.

По свидетельству старых легенд, скульптуры типо обладали способностью передвигаться без помощи других. Задаваться вопросом, как конкретно это происходило по сути, нет никакого смысла — документальных свидетельств тому все равно не осталось. Но гипотез о передвижениях «моаи» существует огромное количество, некие даже подтверждаются экспериментально, хотя все это снова же обосновывает только одно — в принципе это было может быть. И, видимо, двигали скульптуры сами обитатели острова и никто другой. Правда, неясно, зачем они это делали?

Дальние мастера вырубали «моаи» на склонах вулкана Рано-Рораку, размещенного в восточной части острова, из мягенького вулканического же туфа. Потом готовые скульптуры спускали вниз по склону и расставляли по периметру острова.

Высота большинства кумиров составляет от 5 до 7 метров, более же поздние изваяния доходили и до 10, и до 12 метров. Вес такового «моаи» не превосходит в среднем 5 тонн. Туф, либо, как его еще именуют, пемза, из которого они изготовлены, по структуре припоминает губку и просто крошится даже при легком на него воздействии

Дмитрий Воздвиженский ; Фото Александра Тягны-Рядно