Дама Крестей

Я иду по темному переулку. Никаких шорохов и звуков нет. Я спускаюсь по лестнице, слышен только стук моих шагов. Вот я свернула в другой переулок, там повсюду слышен стук каблуков, на всех стеклах домов и витрин нарисованы красной помадой лестницы. Я продолжаю идти, не останавливаясь, у меня есть такое чувство, что за мной следят. Оборачиваюсь, никого нет. Снова обернулась, передо мной стоит дама в черном. Она протягивает мне руку и зовет за собой. Я пошла за ней слышу один и тот же детский стишок: «Раз, два — умри навсегда. Три, четыре — растяни свою смерть пошире. Пять, шесть — нужно сердце съесть. Семь, восемь — умереть тебя мы просим». Не понимаю кто его говорит, но голос детский.

Мы пришли на кладбище, все еще слышу детский стишок. Но вот голос смолк. На моих руках появились перчатки из черных женский волос. По моей спине пробежал легкий холодок. Услышала телефонный звонок, подняла трубку, тишина. Странно, ничего не вижу. Вот увидела легкий свет. В моих руках окровавленный нож перед моими ногами лежат два трупа девчонок подростков. Третья девчонка прижалась к стене, смотрит на меня, повторяет одно и тоже «Пиковая дама раздвоилась».

На моем лице широкая улыбка. Рядом со мной стоит Дама чуть выше меня. Дама Пик, если быть точной. Она наклонилась и прошептала мне на ухо «Теперь ты моя напарница, дама Крестей». Меня это очень удивило, но мне стало плохо и одновременно хорошо. Я взяла нож и зарезала последнюю девчонку, на моих руках была ее кровь, она стала потихоньку чернеть. Мне стало так хорошо и ясно услышала этот детский стишок: «Раз, два — умри навсегда. Три, четыре — растяни свою смерть пошире. Пять, шесть — нужно сердце съесть. Семь, восемь — умереть тебя мы просим». Потом слышен детский хриплый смех.