лао-цзы

Лао-цзы (он же — Ли Эр) — философ, живший в VI в. до н. э. в Древнем Китае. Считается основателем даосизма, хотя в своем настоящем виде даосизм имеет весьма мало общего с философией самого Лао-цзы, настолько последняя подверглась различного рода дополнениям, изменениям и искажениям. Лао-цзы – автор знаменитого трактата “Дао-дэ-цзин”, посвященного выяснению ключевого в философии даосозма понятия Дао. Этот трактат стал каноническим сочинением религиозного даосизма и многократно переводился на европейские языки.

Лао-цзы родился в 604 году до н.э. в древнекитайском царстве Чу, в уезде Ку, области Ли, в деревне Цюйжэнь, неподалёку от современного Пекина. Согласно преданию, беременная мать носила его в себе несколько десятков лет и родила уже стариком, из-за чего он и получил своё имя Лао-цзы («Старый ребёнок»). В действительности же его звали Ли Эр.

Жизненный путь Лао-Цзы

Получив хорошее образование, он некоторое время занимал должность историка при дворе династии Чжоу и хранителя архивов царской библиотеки — величайшего книгохранилища в Китае. Был женат, и его сын Со служил на военной службе, к которой сам Лао-цзы относился крайне отрицательно. Затем, уже в зрелом возрасте, наблюдая ослабление династии Чжоу и предвидя её последующее падение и крах, Лао-цзы оставил государственную службу и поселился в уединённой пещере в провинции Чжеу вдали от людей и цивилизации.

Лао-цзы прожил долгую и неприметную жизнь. По словам крупнейшего китайского историографа Сым Цяня (145-86 годы до н.э.), «Лао-цзы был высокого роста, цвет лица — жёлтый, красивые брови, длинные уши, широкий лоб, редкие и некрасивые зубы, четырёхугольный рот с толстыми и безобразными губами.» «Жил до 160 лет отроду, благодаря своей святой жизни, согласной с Дао.» Конфуций, посетивший Лао-цзы в его пещере во время своей жизни в Чжеу, охарактеризовал его так: «Вообразите себе Дракона, кольцами неизмеримого туловища объемлющего всю Вселенную — таков разум Лао-цзы…»

Сравнить двух этих величайших китайских мудрецов даёт возможность притча, изложенная в древнекитайской книге «Вёсны и осени господина Люя»: некий житель царства Цзин потерял свой лук, но не стал его искать, объясняя это так: «Человек из Цзин потерял, человек из Цзин нашёл — какая разница?!» Услышав это, Конфуций сказал: «Надо лишь опустить слова ‘из Цзин’ — тогда будет правильно!» А когда обо всём этом узнал Лао-цзы, то добавил: «Надо опустить ещё и слово ‘человек’ — вот тогда будет совсем верно!» И действительно, если для Конфуция наиболее отвлечённым и возвышенным понятием было «жень» («милосердие»), изображаемое иероглифом с ключевым знаком «человек», то Лао-цзы поднимался в своей философии до сверхчеловеческого, космического уровня. Его философское учение было непонятно людям, и ещё при жизни он получил прозвище «Тёмный Учитель».

Посетив как-то Индию, Лао-цзы был настолько поражён глубиной нравственности индусов, что свой родной Китай называл с тех пор не иначе как «страной варваров». В конце жизни Лао-цзы настолько разуверился в людях, что сел верхом на буйвола и отправился куда-то на Запад, да так и не вернулся. А начальнику пограничной заставы, через которую он покинул Китай, мудрец оставил в назидание потомкам свой небольшой труд «в пять тысяч слов» — «Дао-дэ Цзин».

«Дао-дэ Цзин» или «Трактат о Дао и Дэ» говорит о существовании абсолютного Дао. Дао — предвечное, бесконечное, немыслимое, не имеющее «образа, вкуса или запаха»; никем не сотворённое, оно «само себе ствол, само себе корень»; оно беспристрастно охватывает и вмещает в себя всё сущее, подобно всеобъятному и бездонному небу. По словам Лао-цзы, «когда низкий человек слышит о Дао, он смеётся. Если бы он не смеялся, это не было бы Дао». Познать Дао, следовать ему, слиться с ним — в этом смысл, цель и счастье жизни. Дао — высшее вечное духовное существо — является коренной причиной всего сущего, а человеческие души — эманации (излияния) этого существа. «Дао рождает один. Один рождает два. Два рождает три. Три рождает мириады сущностей.» Лао-цзы учил, что душа, незапятнанная грехами, возвращается к своему Божественному началу, а грехи вынуждают её на пребывание в других телах животного мира.

Дао в трактате метафорически уподоблено воде — подобно ей, оно кажется мягким и податливым, на самом же деле неодолимо. Образ действий, соответствующий дао, характеризуется недеянием (увэй), которое расшифровывается как уступчивость, покорность, отказ от желаний, борьбы, активных действий. Обращенная к правителю, проповедь недеяния означает, что следует отвергнуть роскошь и войну, насилие над людьми и вмешательство в их жизнь. Возглавляющий государство мудрец, преданный недеянию, должен осчастливить народ путём возвращения его к примитивной простоте, чистоте и неведению, существовавшим до возникновения цивилизации, культуры и морали.

Лао-цзы проповедовал, что лучший жизненный путь заключается в недеянии, при котором человек покорно следует Дао — естественному течению жизни. «Осуществление недеяния приведёт к тому, что не останется ничего, что бы не управлялось.» Или иначе: «Постоянство Дао — в отсутствии осуществления. В результате отсутствует неосуществлённое.» (37-й джан) «Человек мудрости помещает свою личность позади, а его личность оказывается впереди. Он отстраняется от своей личности, а личность сохраняется. Именно через отсутствие личных устремлений он способен осуществлять свои личные устремления.» (7-й джан)

«Сердце-сознание совершенствуется бездонностью.» (8-й джан) «Стремись к пределу пустоты. Старайся удерживать состояние покоя.» «Моя сущность — для того, чтобы созерцать возвращение.» «Каждая возвращается, приходя к своему корню.» «Приход к корню выражается покоем.» «Двигаясь по Дао, способен бесконечно длить. Тело исчезнет, а не погибнешь.» (16-й джан)

Согласно учению Лао-цзы, Дао — это то, чему следуют. Проявляется же Дао через свою потенцию Дэ, и если Дао всё порождает, то Дэ всё вскармливает. «Если вмещаешь полноту Дэ, то приближаешься к состоянию новорождённого.» «Ещё не осознаёт единения самки и самца, а в действиях целостен.» (55-й джан).