Знаток ядов

Джон Ди продал императору Рудольфу II, лукавец присочинил, что в ней есть рецепт эликсира юности,

Большое число западных криптологов как и раньше «ломают копья» вокруг расшифровки так именуемого манускрипта Войнича (либо просто MB), приобретенного супругом известной писательницы ЭЛ.Войнич в 1912 году у иезуитов в Италии. Сейчас рукопись — в библиотеке Йельского института.

Меж тем неудачных попыток чтения необычной рукописи было огромное количество, начиная с 1920-х годов.

Отставные дешифровщики, мастера собственного дела, перепробовали 10-ки языков с различных материков, способы частотного анализа встречаемости типичных знаков, гадали над рисунками… Беды породили догадку, построенную по принципу «нет человека — нет проблемы». Типо нет реального создателя и содержательного текста — так, мистификация с неясными целями.

Скептиков опроверг два раза проведённый радиоуглеродный анализ — и бумага, и чернила сделаны в Европе в XV веке. И работающий в Вашингтоне индийский доктор Рао снова применил частотный анализ, но в версии, разработанной для восстановления генетических кодов.

В средние века обожали шифры-решётки, по прорезям которых читали текст. В случае MB всё труднее, символов-пустышек много (в числе их значок с «виселицей» — наверняка, чтобы не повесили как отравителя). Сейчас бы сверить текст с рисунками, но растения-то составные — тычинка от 1-го, лепесток от другого, корешок — от третьего. Поочередно выявить таким оковём реальные фармацевтические и ядовитые растения до нас не пробовали. А напрасно — сходу становится ясным, что нужно находить в тексте. Хотя и здесь хитрости — яд, скажем, содержится в семенах, а на картинке — листочек. А поклонников частотного анализа даже после отбрасывания символов-пустышек смутит богатство очень маленьких слов в тексте.

Нужно ещё вспомнить о принятых в средние века латинских сокращениях типа NB (nota bene — «на заметку» со смыслом «очень важно»). Есть и много других «мелочей» — всего выявленных правил чтения 10-ки.

Особо убедительны те рецептуры, когда ядовитые вещества и по отдельности смертельны (скажем, из белладонны и из копытня евро), а совместно — и подавно. Создатель рукописи не запамятовал указать, что полезно поглядеть в правый зрачок, чтоб убедиться в погибели отравляемого.

На данный момент шифруют совершенно по другому — ключ может изменяться каждые полчаса. Это уместно на войне — если противник и «расколет» цифровой ключ, то координаты целей артиллеристы уже получат и употребляют. Другое дело — годами составляемый «для самого себя» сборник рецептур, где шифровка нужна, «чтоб не повесили, если поймают». Здесь шифр должен быть очень изощрённым, не цифровым.

Читать можно медлительно, только чтоб уточнить детали (весовые части и прочее). Особо любопытно наличие китайских растений, в том числе корня элеутерококка, неведомого тогда в Европе, но чётко изображённого на одном из рисунков. Можно смело считать — создатель MB ездил в Китай. Реально удавшейся в XVI веке поездкой учёных в Китай была миссия иезуитов в Пекин во главе с М. Риччи. Сам Маттео Риччи, итальянский миссионер-иезуит, математик, картограф и переводчик, на многие годы остался в Пекине, но, естественно, послал доверенного курьера-фельдъегеря с отчётом в Рим. Этот курьер, монах из Северной Италии, и был создателем манускрипта. Сведения из истории цветных чернил посодействуют нам раскрыть историческую загадку.

ОСОБЕННОСТИ МОНАШЕСКИХ ЧЕРНИЛ

В скриптории 1-го из монастырей в Северной Италии монахи переписывали Библию. Очевидно, не на бумагу, а на более дорогой пергамен (тут правильно не ставить буковку «т» в конце слова). Особо ценился пергамен не белоснежный, а с карими тенями, приобретенный из шкур пегих животных. Монахи после покупки листов полировали их, делая мелованными.

В обыденных книжках только обложка из пергамена, а снутри бумага, но тоже мелованная. Монахи неоднократно отбивали в воде мелко нарезанные белоснежные тряпки, а потом прессовали слои приобретенной волокнистой массы, прокладывая их войлоком.

Фирменным различием монастырей на северо-востоке Италии было полирование готовой бумаги гладким камнем «под пергамен». Огромные листы сгибали и складывали в «тетрадки», причём более белоснежные и поболее цветные странички размещались попарно. Сейчас можно было браться за перо.

В правой руке у переписчика — высушенные гусиные либо лебединые перья, взятые из наружной кромки левых крыльев птиц, чтоб их извив был комфортен правше. В левой — ножичек, чтобы подчищать пятна, нежели чернила капнут, да ещё затачивать кончик пера при необходимости. На поясе висела чернильница с чёрными чернилами. Их готовили, используя нарост на дубовых листьях, остающийся в виде «чернильного орешка» после того, как из него вылетает вылупившаяся из личинки орехотворка. «Орешки» размачивали в белоснежном вине либо уксусе. К раствору добавляли металлический купорос, приобретенный после того, как заржавелые гвозди полежат в серной кислоте, разбавленной спиртом. После смешивания в практически готовые чернила добавляли для вязкости высушенный сок акации — гуммиарабик.

Ярко-красная краска — «киноварь» содержала сульфид ртути, яичный клей и гуммиарабик и была вредной для здоровья. Её откупоривали при необходимости. Но как раз в описываемое время конкретно в Италии распространились красноватые чернила из корней растения марена, так что монах после пары лет работы в скриптории оставался здоров.

Не обожал он, правда, белоснежную краску — в ней свинец. В особых креплениях подвешены рожки с припасом цветных чернил. Особо ценные ярко-синие чернила выдаёт по мере надобности настоятель. В их дорогая ляпис-лазурь, контрабандой вывезенная из афганских земель. Несколько дешевле зелёная краска — в ней не неотклонима добавка толчёного малахита, почаще сок яри-медянки. Ещё проще с карим цветом — в Италии много вулканических почв, придающих краске этот колер, можно ещё добавить шафран.

В особенных случаях использовали золотые чернила из измельчённого в порошок золота в консистенции с гуммиарабиком. Их хранили в раковинах мидий либо устриц и называли ракушечными. С середины XV века они вытеснили золотую фольгу. Сейчас на буквицах книжек красовались россыпи золотистого «инея». Золочение наносили пером на готовый набросок, да не сходу, а на подложку из особенной консистенции гипса, свинцовых белил, сахара и яичного клея. Подложку тоже наносили пером. Замучаешься, одним словом. В дороге даже опытнейший переписчик не сумел бы использовать золочение. Всё остальное — полностью возможно. Вот и в манускрипте есть чёрная, красноватая, зелёная, коричневая, даже голубая краски, но нет золотой. Таковой набор чернил мог иметь только монах, имевший опыт работы в скриптории. Переписчика и травника отобрали для роли в поездке в Китай. Он переписывал набело донесение в Рим и попутно с энтузиазмом знакомился с китайскими сборниками рецептур. В дороге курьер избегал расспросов, а лишне любопытного мог угостить кое-чем экзотичным вроде смертельной консистенции кофия с опием.

Пробирки в рисунках с «ядогонными аппаратами» закрашены зелёным. На одной из страничек рукописи одна из пышнотелых дам держит ведёрко с ярко-синей жидкостью, другая — с ярко-красной. Сами растения нередко бурые, когда зелёный цвет казался создателю неподходящим. Он возил с собой понемногу дорогих голубых и вредных бардовых чернил, но предпочитал неопасные — чёрные, карие, зелёные. Бумагу предпочитал старенькую, из монастырских припасов.

ДЕТЕКТИВНАЯ СТОРОНА МЕДАЛИ

Фельдъегерь-монах после поездки из Пекина в Рим полностью мог получить новое предназначение. И потом «пересечься» с работавшим в Кракове и Праге в 1583-1589 годах очень известным английским астрономом и лазутчиком XVI века Джоном Ди.

Из истории разведки понятно, что Джон Ди совместно со своим напарником по шпионажу алхимиком Эдвардом Келли на самом деле «снимали» информацию, которой обменивались резиденты иезуитов в Кракове и управление ордена в Ватикане. Причём работавшие в Кракове иезуиты получали сводки и про другие страны, что было очень неосмотрительно, потому что британцев очень заинтересовывали секреты из Мадрида, добытые там соперниками.

Становится понятной легенда о том, что загадочною рукопись конкретно Джон Ди после собственного провала в Праге продал императору Рудольфу II (лукавец присочинил, что в ней есть рецепт эликсира юности), получив дозволение убыть восвояси в Великобританию. Наименее везучий Келли так и оставался в пражской кутузке до самой погибели. От него к тому же добивались алхимического золота.

Яд, скажем, содержится в семенах, а на картинке — листочек