Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!

Долго эта история ждала своего часа.. долго я не могла решиться написать её и вот наконец решилась. Должна сразу заметить, что описываемые события происходили в реальной жизни и я лично являюсь живым свидетелем и участником произошедшего.

Началось всё с того, что наша немногочисленная семья: мама, папа, я переехали в славный город-герой Смоленск. Отец вышел на пенсию как военнослужащий довольно рано и мы навсегда покинули так мною любимый север, где отец служил долгие годы и где родилась я.

В Смоленске жила его мать (на правах родственника осмелюсь указать её имя и отчество) Евдокия Михайловна. Проживала сия одиозная личность в частном секторе в старом покосившемся и полусгнившем доме на краю оврага (ранее предполагалось, там протекал Днепр, теперь же редкая птица не гадила в ручеёк на дне пропасти). В доме была веранда, переходящая в кухню, далее большая комната, которая была проходной и из неё можно было попасть еще в две, уже крошечные комнатки.

Евдокия Михайловна встретила семью сына не то чтобы ласково, скорее даже как-то скрипя зубами, но вида поначалу не подавала и была даже приветлива время от времени. Мы с мамой тут же были зачислены в строй-отряд и с утра до ночи пахали на огороде в прямом и переносном смысле этого слова. Отец вначале решал организационные вопросы, но вскоре был вынужден сдаться: перекрыл протекающую крышу и забетонировал подвал.

Я с ужасом восприняла переезд, с тем же успехом мы могли поселится в лесной избушке в дремучем лесу. По полу на кухне приходилось ходить очень осторожно, дабы не провалиться в подвал, окна продувались насквозь и тощие рамы не спасали от лютого холода, денег на капитальный ремонт не было, пришла зима и дом ходил ходуном темными зимними вечерами. В комнатах все время пахло сыростью и землей, как бывает пахнет на кладбище после дождя.

Бабка (тут и далее я буду называть её только так, ну или Е.М., уж простите на правах родственника) менялась на глазах, вечно недовольная, хмурая она начала намекать, что не ждала гостей на столь долгий срок и не пора бы нам уже куда нибудь съехать. Мы, конечно, и сами не рады были её стеснять, она всегда жила одна и родственники никогда не гостили у неё долго, но жилье отцу никак не давали и нужно было ждать. Зиму кое как пережили и тут началось..

Проснулась я однажды от элементарного естественно желания отлучится в туалет. Поднялась и в полутьме побрела к двери. Но как только коснулась ручки услышала как в большой комнате кто-то завыл. Именно завыл! Не закричал, не застонал и не заплакал. Вой был человеческий, но полностью имитировал то ли волчий, то ли собачий. Должна признаться меня как током ударило, я была в довольно нежном возрасте 13-14 лет и в тот момент чуть не лишилась сознания. В большой комнате во весь голос, с переливами, выла бабка!

Надо ли говорить, что в туалет я так и не попала. Постояв у двери минут пятнадцать в шоковом состоянии, я легла в постель, спрятала голову под подушку и пролежала без сна до рассвета. С первыми петухами (повторюсь — мы жили в частном секторе) ОНА замолчала.

Утром Е.М как ни в чем не бывало встала и побрела по огородным делам, а я бросилась к родителям в слезах умоляя уехать из дома как можно быстрее. Мама молчала, отец пожал плечами и сказал, что ехать нам некуда, а бабушка просто страдает лунатизмом на старости лет (к тому времени бабке уже было 80 с хвостиком).

С этого момента для меня начался ад. Я перестала спать по ночам, днем получалось соснуть на пару часов, но это не меняло ситуации. Вой раздавался не каждую ночь, была как будто схема, строгая, которой она придерживалась. Иногда ночи были тихими, такими тихими, что хотелось дышать громче, чтобы убедиться, что со слухом все нормально. А бывало, что трели выводимые бабкой переходили в слова, она будто с кем-то разговаривала, начинала всхлипывать и надрывно рыдать. Позже я начала понимать смысл слов, она молила о пощаде…

Отношения обострились до крайности, бабка уже в открытую гнала нас на улицу: «Убирайтесь вон, вы мне чужие, забирайте пожитки и прочь из моего дома!». Мама плакала, отец начал выпивать. Про себя молчу, скажу лишь, что дети порой отличаются редкой стойкостью и мужеством, непонятно откуда взявшимися.

Еще через год ушел отец. Не ушел, даже, скорее сбежал, поджав хвост, опустив глаза. Мать за неделю похудела на 20 кг, в итоге оказалась в местном Центре пограничных состояний и жила полгода на транквилизаторах. С уходом отца ситуация еще больше обострилась. «Уходите приблуды!! Изведу всех! Уходите!» — теперь общение строилось исключительно на обвинениях и упреках, плюс нескрываемые угрозы в наш с мамой адрес. После больницы мама на некоторое время уехала подлечить нервы к сестре в другой город, а я осталась с бабкой одна.

Не могу точно сказать в какой момент во мне произошла перемена, что-то надломилось, предательство отца, болезнь матери, полное отчаяние сменилось абсолютной апатией, дома я появлялась только глубокой ночью, стараясь как можно меньше показываться на глаза хозяйке дома. Питалась в школьной столовой, гостила у друзей и одноклассников. Приходила только переночевать.

А однажды ночью проснувшись от знакомых до боли звуков, я зло фыркнула, отвернулась стенке и заснула. С этого момента я больше не боялась старую ведьму. Голова очистилась и начала соображать, для начала я решила отследить схему по которой разыгрываются ночные концерты, здесь явно прослеживалась система.

Скажу откровенно, в том возрасте я была далеко не религиозным человеком, крест носила, с Богом разговаривала в контексте: «Пожалуйста, умоляю только не трояк в четверти, обещаю больше никогда не прогуливать физику!». Была крещена еще на севере, но кроме молитвы «Отче наш» так ничего и не выучила.

Не буду приписывать себе всех заслуг в войне с ведьмой, т.к. это было бы нечестно. В самый страшный момент жизни Бог свел нас с очень добрыми людьми, бедными как церковные мыши, но глубоко верующими. Они и подарили мне первый православный молитвослов и календарь православных праздником и постов. И вот тут я впервые и обратила внимание на ту самую закономерность не дававшую мне покоя.

Оказалось бабка выла в ночь на церковные праздники, но не только на большие, это могли быть и не совсем значительные, отмечаемые исключительно церковниками дни.

Подметив следующий праздник, я дождалась ночи. Бабка подала голос как по расписанию, после полуночи. Первый раз за все время я решила выйти к ней. Страха не было, предварительно я много читала: и псалтырь и молитвослов. Вооружившись иконкой Святого Николая Угодника, я вышла в зал.

Е.М. сидела на постели в ночной рубашке с растрепанными волосами. Голова опущена, руками держится за края постели, ноги едва касаются пола. Глаза закрыты, тело судорожно трясется, из горла вырывается вой. И тут она заговорила:
- Отпустите меня! Отпустите!! Простите, я так больше не буду, мне плохо, я больше не могу… — попутно она всхлипывала и подвывала как раненый зверь.

Я простояла долго, завороженно глядя на одержимую, не в силах пошевелиться. Может я простояла час, может два, время будто остановилось. Я читала молитвы, крепко прижимая к себе икону. За окном начало светлеть и бабка вдруг дернулась и резко подняла голову. Сверкнув на меня своими черными глазищами она рыкнула:
- Чего уставилась!?

От неожиданности я вздрогнула и сделала шаг назад, пошатнувшись почти ввалилась в свою комнату и захлопнула дверь.

Больше сомнений не было, бабка либо одержимая, либо ведьма, либо и то и сё. И это не старческий маразм и не лунатизм. После той ночи я решила провести еще один эксперимент. Раз в неделю бабка ходила в баню, в моем распоряжении был почти весь день…

С утра я побежала за святой водой (в Смоленске стоит огромный Успенский Кафедральный собор, постройка 1740 г.) набрала целую бутыль. В соборе поставила свечки, помолилась. Вернулась домой и первым делом расплескала воду вокруг бабкиной кровати, опрыскала подушки и стену рядом. Обошла весь дом с горящей свечой, перекрестила постель и свою и её. После чего встала на колени и читала псалтырь.

Е.М. вернулась поздно, я уже, грешным делом, думала, что совсем не придет. Спрятавшись в комнате и закрывшись на замок (бабка запрещала нам ставить замки на двери, но пока её не было мы прибили самый простейший крючок изнутри), я притаилась и ждала, что будет.

Конечно она не начала ходить по потолку, щелкать зубами и срывать с петель двери, но выла ночью знатно, взахлеб, топала ногами и кричала… причем под утро совсем измучившись и сорвав голос, уже не кричала, а жалобно причитала: «За что, мне? За что все это?».

Я отключилась на рассвете, а проснулась от того, что кто-то колотил мне в дверь.
- Чем ты мне постель изгваздала? Отвечай! Помоями на весь дом несет, дышать нельзя!
«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» — ехидно пронеслось в моей голове.

Впоследствии я так увлеклась, что действительно «изгваздала» весь дом. Залила святой водой все что можно и что нельзя. Все продукты в холодильнике перемыла, во все кастрюли добавила, у нас стоял большой металлический бидон для питьевой воды ведра на четыре, так я и туда накапала. Кухню, коридор, веранду все комнаты, все было освещено, свеча в моей комнате горела почти круглые сутки.

Бабка сходила с ума, подвывала теперь и днем, сыпала проклятьями, плевала на меня, набрасывалась, молотила руками; я в ответ крестила её терпеливо, почти без страха. От еды она отказалась, из холодильника, соответственно, уже ничего не брала, сама пошла на колонку (водопровода у нас не было) с маленьким пластиковым ведерком и пила только из него, на ночь, ставила ведро возле себя, чтобы я не добралась…Терпела почти неделю, по ночам от её воя и криков звенели стекла, сосед милиционер, приходил спрашивал как у нас дела, не поубивали ли мы друг друга. В ответ я пожимала плечами и говорила: «Старческий маразм и лунатизм!».

К концу 6-ого дня бабка поменяла тактику, от прямых угроз перешла, на тиший шепот.
- А не боишься, детка? Знаешь как бывает, люди-то разные, и у меня заступники есть… не хуже твоих.

Шипела глядя исподлобья, а к вечеру ворвалась в комнату, где мама спала до больницы, повыкидывала наши вещи и заняла оборону. Я ликовала. Враг отступал, он явно сдавал позиции. Но теперь и мне было сложнее до неё добраться. Утром она пригласила плотника и врезала на двери в маленькой комнате здоровенный замок. Притащила холодильник к себе, всю одежду и даже обувь, также и постельное белью. Этакая Гоголевская Коробочка.

Теперь она ходила на цыпочках по полу проходной комнаты, передвигалась перебежками, ни к чему не прикасалась, завидев меня с бутылкой воды как крыса бежала в свою комнатенку и закрывалась на ключ.

Когда приехала мама, удивлению её не было предела. Скажу что жизнь наша, конечно, не стала похожа на радугу, бабка продолжала ежедневно нас изводить, гнать и проклинать, но и мы уже не сидели в слезах в углу как забитые узники. После её очередной вспышки, я обязательно обходила дом с бутылкой святой воды и даже научилась вбрызгивать её в бабкину форточку. После чего уже она подвывала как раненый зверь и молила ночами о пощаде.

Соседи нам сочувствовали, все хорошо знали Е.М. и старались держаться от неё подальше, советовали нам поскорее решить жилищные вопросы и съехать. Уличные старожилы рассказывали, что до приезда бабки в этот дом, сам дом пользовался дурной славой. Никто долго там не задерживался, поговаривали, что и покойников оттуда выносили чаще обычного, и что самоубийц не раз из петли вытаскивали, дом старой постройки и жить в нем было невозможно с самого начала.

Однажды туда заселилась молодая пара, но прожив всего пару дней ночью в одних сорочках и босиком выбежали с криками на улицу. Дом переходил из рук в руки и никто не задерживался там долго. Пока туда не въехала Е.М.

С этого момента дом будто замер найдя наконец достойного хозяина. Что за нечисть жила в доме и что за бесы мучают по сей день новую владелицу. Остается только гадать кто кого в итоге поработил: дом бабку или бабка дом, или у них паритет…

P.S. Прожили мы бок о бок с Е.М. почти 10 лет. Вспоминая сейчас эти годы, понимаю, что наверное теперь я совсем другой человек. Этот дом, бабка и вся ситуация так воспитали и так закалили меня, что наверное я должна поблагодарить Бога за посланные испытания. Ведь именно через них я и пришла к нему и именно он единственный кто нам и помогал все это время.

В 2005 году я закончила университет и нам сообщили, что умерла дальняя родственница, дедушкина сестра, она проживала в Москве, и её квартира отходит нашей семье. Сразу после госэкзаменов мы с мамой собрали наши скромные пожитки и уехали и из дома, и из Смоленска. С тех пор судьба Евдокии Михайловны мне неизвестна, да и неинтересна вовсе. Искренне верю, что душа её однажды всё же обретет покой.

© Танюша Ларина