Чистилище

Мы ехали молча уже час. Стрелка уровня топлива показывала, что неплохо было бы заправиться. Поток движения уже не был таким интенсивным, только фуры и патрульные машины изредка попадались нам на пути. Если фуры не вызывали никакого опасения, то патрульные машины не на шутку меня беспокоили. Я поинтересовался, далеко ли еще нам ехать. Мой пассажир ответил, что не очень. Останавливаться на заправку было рискованно, но другого выхода не было. Вся сложившаяся ситуация мне очень не нравилась, но раз я ввязался в это дело, нужно довести все до своего логического финала, каким бы он не был. Пассажир курил одну сигарету за другой, было видно, что он нервничает. Мы ехали в сторону границы с Россией, закат красиво багровел на горизонте.
Заправились мы в Комсомольце. Пассажир сказал, что через 15 километров будет поворот направо, важно не пропустить его, иначе наша поездка будет окончена, так как дальше Рубеж, где останавливают всех подряд. Меня очень сильно напрягала та ситуация, что я не знал, куда нужно ехать. Начальник отвел мне роль шофера, а пассажир был моим путеводителем по местности и главным действующим лицом во всей нашей проделанной работе. Не знаю, для чего такая конспирация, но уловить мысли Начальника порой бывает крайне сложно. Мне было известно лишь то, что мы должны пересечь границу с Российской Федерацией объехав таможенные посты «Кайрак» и «Бугристое». Затем передать груз некому Анвару, который будет ожидать нас в Троицке и далее следовать в Москву. Казалось бы, ничего сложного, но вот только пассажир свою первоначальную роль выполнил из рук вон плохо. С ориентированием по местности он справлялся намного лучше. Поворот он не пропустил и мы свернули с трассы на полевую дорогу. Ночь уже спустилась на просторы казахстанских степей.

Дорога была не самая плохая для полевой, но попадались и лучше. Мой внедорожник «Тойота» лихо скакал по буграм и неровностям. Слушать музыку не было никакого настроения, а вести беседу с пассажиром тем более. Мне казалось, что мы ехали в никуда, в пустоту, во мрак. Пассажир не выпускал сигарету изо рта.
- Ты точно знаешь, куда мы едем? — спросил я его.
- Точно, — коротко отрезал он.
Ну и слава Богу, знает и то хорошо. Потому что лично мне это нравилось все меньше и меньше. Я вообще никак не мог понять, как можно ориентироваться в этой местности, учитывая тот факт, что от дороги, по которой мы ехали, бесконечно шли какие-то ответвления. Пассажир сказал, что как только я увижу большой монолит с надписью «Станционное», я должен остановиться. Монолит появился спустя полтора часа.
- Все, — сказал пассажир — ночуем здесь. Дальше уже могут быть пограничники.
Я не стал задавать вопросов, тут и так все понятно. Свет фар легко увидят ночью в степи, что не есть хорошо для незаконных посетителей России. Я вышел из машины, накинул кожаную куртку и закурил. Никаких намеков на Станционное, я не заметил. Не было видно ни света из окон, не было слышно и лая собак. Я не придал этому значение. Видимо Станционное давно кануло в прошлое, как и многие деревни в подобных местах. Докурив сигарету, я залез в машину, откинул сиденье и закрыл глаза.
Пассажир разбудил меня в 8 часов утра. Уже было относительно светло. Осмотревшись по сторонам, я понял, что вчера ночью мои размышления на счет поселка были верны. Я завел машину и мы тронулись в путь. Сильно разгоняться было нельзя, так как пыль из-под колес тоже могла привлечь нежелательное внимание пограничников. Я заметил, что пассажир достал из кармана пиджака какой-то листок и внимательно изучал его.
- От монолита мы должные проехать около 30 километров, затем будет Т-образное разветвление. Нам направо. Он вел меня по какой-то рукописной карте! Значит, он и сам не знает точной дороги! Это очень обнадеживает! Я повернул куда он и сказал. Мы продолжили свой путь.
Вскоре я увидел, что дорога спускается в какой-то карьер, а объездных путей вокруг предусмотрено не было.
- Куда ехать? — спросил я пассажира, — В карьер спускаться что ли?
- Наверное — ответил тот.
- Ну посмотри на своем листочке, там же указанно. Кто тебе это рисовал, про такое точно забыть не мог.
Пассажир достал «карту». Карьер на ней не упоминался. Исходя из схемы движения, после поворота на разветвлении, мы должны ехать прямо, никуда не сворачивая. Уткнувшись в лесополосу, мы уже должны были быть в России. А там, через лесок выедем к какой-то деревне.
Я принял решение ехать через карьер. Другого выхода не было.
Карьер представлял собой заброшенное детище Советского Союза. Обстановка была интригующая: заброшенные грузовые автомобили, краны, вагончики, в которых когда-то жили рабочие, небольшая контора, на которой красовались выложенные красным кирпичом цифры 1957. В таком месте можно было бы снять неплохой фильм ужасов. Я ехал не спеша, опасаясь пробить колеса о старые куски арматуры, острые камни и прочие препятствия. Даже молчаливый пассажир внимательно изучал изумительный антураж покинутого в спешке места. Почему в спешке? Да потому что никто бы не бросил столько техники на произвол судьбы. Скорее всего, здесь был выброс радиации или еще что-то в этом роде. Дорога начала подниматься вверх, выводя нас из этого заброшенного и загадочного места. Выехав на возвышенность, я впал в замешательство — дорога разветвлялась в разные стороны. Полагаться на пассажира не было смысла, он и сам не знал куда ехать. Я свернул налево. Проехав около 80 километров, стрелка датчика топлива перевалила за половину. Разворачиваться уже было нельзя.
- Если к вечеру мы не приедем в Троицк, Начальник будет крайне недоволен, — поделился своими размышлениями пассажир.
- Ты думаешь, я не знаю? У нас солярка скоро закончится.
На эту проклятую деревню мы наткнулись случайно. Если бы не дым, валивший из трубы одного из домов, то я бы принял ее за очередное заброшенное поселение. Пассажир предложил подъехать и поинтересоваться, нет ли у них солярки. На счет солярки я был уверен на 100% — ее не будет, а вот узнать, где хотя бы какая-нибудь цивилизация было необходимо.
- Что хозяевам скажем? Почему мы оказались в такой глуши? — спросил пассажир.
- Да мне без разницы, что хочешь то и говори. Ты главный, мое дело баранку крутить, а не оправдываться перед местными аборигенами, — я достал сигарету и закурил.
- Ладно, поехали, там разберёмся.
Деревня была в крайне плачевном состоянии. Половина домов были раскурочены, а в более или менее целых отсутствовали стекла в окнах. Мы подъехали к нужному нам двору и вышли из машины.
- Хозяева! — крикнул пассажир. Никто не вышел.
- Ну заходи, что еще остается — предложил я.
Пассажир открыл калитку и поднялся на крыльцо. Дверь была не заперта, поэтому он без труда проник в дом. Я оглядел более или менее ухоженный двор. Во дворе стоял старый «Жигуль» 4-ой модели, что уже неплохо. В крайнем случае, сможем добраться до ближайшей заправки с хозяином авто.
- Заходи, — выкрикнул из окна пассажир.
Я зашел в дом. В нос ударил какой-то неприятный запах, напоминающий общепитовскую столовую. Пассажир сидел за столом на кухне. Напротив сидел какой-то старик, на вид которому было лет 100. На стене висел календарь с изображением Девы Марии и Иисуса Христа от 1993 года.
- Присаживайся — пассажир указал мне на табуретку. Он уже размешивал сахар в кружке. Старик сидел напротив и наблюдал за наглым посетителем. Создалось впечатление, что это дед пришел к нам в гости, а не мы к нему.
- Ну что, отец, — начал пассажир — я вижу, дела у тебя тут хреново обстоят. Машина на ходу хоть?
- Сына машина — ответил хозяин.
- Я не спрашиваю, чья она, на ходу или нет? — повысил голос наглый гость.
- Сына машина, с ним и разговаривай.
Пассажир отхлебнул глоток из кружки. — Где он?
- В степи. Охотится.
- На кого тут можно охотиться?
- На волков, сусликов.
- Ладно. Ты жди здесь — обратился ко мне пассажир, — а я пойду посмотрю что там с этим корытом.
Он вышел. Я поинтересовался, могу ли я налить себе воды, на что старик положительно кивнул. За окном раздались маты и проклятия в адрес «Жигуля», я понял, что уехать не удастся. Внезапно я услышал звонкий удар. Звук был такой, словно кто-то со всей силы треснул лопатой по свежей пахоте. Я выглянул в окно и оторопел: пассажир лежал лицом вниз, а над ним стоял какой-то мужик с доской в руках. Глухой стук в голове. Темнота. Мрак. Бездна.
Я открыл глаза. Я долго не мог понять, где я и что происходит. Голова разрывалась на части, такой боли я никогда не испытывал. Я попытался сесть на пол. Потрогав рукой затылок, я понял, что получил неплохой удар по голове чем-то тяжелым. Внезапно во рту появился характерный привкус и меня вырвало. Место, где я лежал неизвестное количество времени, было все в крови. С меня сняли куртку и рубашку, оставив в туфлях, брюках и майке. Было жутко холодно. Я начал воспроизводить события последней давности, как вдруг раздался пронизывающий крик. Я огляделся по сторонам, пытаясь найти пассажира, но его нигде не было. Под потолком я увидел небольшое окно, через которое поступал дневной свет в мою обитель. Крик повторился снова, на этот раз более громкий и истерический. Затем кто-то стал выкрикивать проклятия и оскорбления в чей-то адрес. Я понял, что так страшно мне не было ни разу в жизни. Вдруг я услышал лязг ключей и металлическая дверь медленно и скрипуче открылась. В помещение зашли двое мужчин, волоча за собой окровавленного пассажира.
- Прижжёшь ему руки, иначе от заражения сдохнет — сказал один из них. Он бросили мне паяльную лампу, спички и они вышли, не забыв нас запереть. Я осмотрел пассажира и пришел в ужас.
- Они отрубили мне руки, — сквозь слезы кричал он. — Они отрубили мне руки!
Я принялся поджигать паяльную лампу, что бы прижечь места, где раньше были кисти рук. Пассажир потерял сознание.
На улице начало темнеть. Я понимал, что живыми нам уйти не удастся. Я даже не мог представить, для чего они похитили нас, для чего искалечили пассажира. Маньяки? Каннибалы? Сектанты? Да кто угодно! Меня трясло то ли от холода, то ли от страха. Керосина в паяльной лампе хватило только на то, что бы обеззаразить культи пассажира. Слава Богу, он не очнулся. Я даже не знал, жив он был или уже умер. В воздухе стоял неприятный запах горелого мяса. Я сидел в углу и пытался взять себя в руки, что мне плохо удавалось.
Спустилась ночь. В помещение стало темно. На улице начался дождь и вода просачивалась в нашу тюрьму сквозь окно под потолком. Я не хотел думать о том, что ждет нас в ближайшем будущем. Нужно было выбираться отсюда любым способом. В моем распоряжении была только старая паяльная лампа и искалеченный пассажир, от которого толку не было совершенно. Внезапно я услышал чьи-то грубые голоса и шаги за дверью, снова зловещий лязг ключей, дверь поползла в сторону. Я забился в угол и закрыл голову руками. В помещение зашли те же самые люди, что и принесли пассажира. Один из них забрал паяльную лампу, а другой взял моего сокамерника за ногу и потащил к выходу. Я молил Бога только о том, лишь бы они не потащили меня за собой. Этого не произошло, мужчины вышли и заперли дверь. У меня потекли слезы, хотелось кричать во всю глотку, но привлекать лишнее внимание могло выйти себе дороже.
- Эй, ты живой? — откуда-то раздался голос. Я в ужасе огляделся по сторонам, но рассмотреть что-либо не удавалось. Внезапно помещение разрезал тусклый свет фонарика. Я поднял голову и увидел, что кто-то светит в окно.
- Живой, нет? — снова спросил неизвестный.
- Живой! Кто здесь? Помоги мне! — вполголоса вымолвил я.
- Да нахрен ты мне нужен! Твой друг уже почти покойник! — с насмешкой сказал неизвестный.
Я встал напротив окна таким образом, что бы луч фонарика осветил меня.
- Помоги мне, пожалуйста! — снова взмолился я. Но в ответ услышал только противный, издевательский смех.
- Вот это я люблю больше всего! Когда вы начинаете показывать свое лицо! Завтра увидимся! — сказал неизвестный и выключил фонарик.
У меня возникло огромное желание свернуть шею этому весельчаку.
За дверью снова раздались чьи-то шаги. За мной пришли!
Меня вывели на улицу. Оказывается я находился в подвале того дома, где мы с пассажиром беседовали со стариком. Дождь не прекращался ни на минуту. Вокруг меня стояли 5 человек: трое мужчин, тот самый старик и какая-то женщина.
- Я нашел у тебя в машине целую сумку с деньгами — начал старик, — они твои?
- Н-не м-мои… — заикаясь от холода, тихо сказал я.
- А чьи?
- Н-не знаю я!
- А куда вы ехали?
- М-мы хотели п-п-пересечь гр-р-раницу.
- Ах вы отродье! Не укради, не убий! Слышал такое? — старик кинул мне сумку пассажира. — Закапывай, нехристь!
Я молча принялся копать яму на том месте, где стоял. Старик, женщина и один из мужчин зашли в дом, а двое других остались наблюдать за моей работой. У одного из них в руках был обрез, другой держал топор. Я вспомнил, что они сделали с пассажиром и не хотел повторить его участь. Лучше пусть застрелят, чем терпеть такую адскую боль. Я бросил лопату в того что с топором, целясь в лицо штыком и побежал к калитке. Раздался крик, прогремел выстрел, но стрелявший палил наугад, так как было очень темно. Я перемахнул через ветхий забор и побежал прочь от этого дома. За спиной прогремел еще один выстрел, послышались крики о помощи. Бежать в степь не имело смысла, там они меня легко найдут. Я забежал в какой-то дом, ощупывая пол и стены, пытаясь найти хоть что-то похожее на кочергу, палено, арматуру или любое другое средство самообороны. Ничего подходящего не было.
- Ты где?! Я уничтожу тебя! — остервенело орал кто-то из преследователей. Я стянул ремень с брюк и встал возле дверного проема. Глаза начали привыкать к темноте и я уже мог неплохо ориентироваться. Комната была совершенно пустая. В прихожей заскрипел пол. Кто-то зашел в дом, где я прятался.
- Кс-кс-кс! — позвал преследователь, словно котенка. Я старался даже не дышать, крепко сжимая ремень двумя руками, словно удавку. Сердце колотилось как барабан. Шаги становились все ближе, пол неприятно скрипел, на улице кто-то кричал и просил, что бы я вышел. по-видимому, они разделились.
- Кс-кс-кс! — в комнату зашел тот, что был с обрезом, держа оружие перед собой. Я накинул ему на шею ремень и принялся душить, что было сил. Преследователь выстрелил в стену и мы повалились на пол. Он сопротивлялся и мощным ударом затылка сломал мне нос. Я закричал, но не отпустил свою удавку.
- Они здесь! — кто-то крикнул возле дома. Сопротивление ослабло и мужчина выронил обрез, пытаясь протиснуть пальцы под ремнем. Я отпустил удавку, схватил обрез и выстрелил ему в висок. Голова противника разлетелась словно арбуз, выброшенный с 9-го этажа. На крыльце раздался крик:
- Ты живой?
Спрашивали явно не меня.
Я полез в карман мертвого, пытаясь найти патроны. Их оказалось всего шесть штук.
- Ты живой, нет?
Дрожащими руками я перезарядил обрез и повалился на спину, целясь в чернеющий дверной проем. Воцарилась тишина. Только шум дождя. Я медленно поднялся с пола, я дрожал, словно бездомный пес в морозную ночь: такой же испуганный, грязный и замерзший. Шагов в доме слышно не было. Я поднялся и попятился назад, пока не уперся в стену. Я не знаю, сколько прошло времени, но ничего так и не произошло. Я подошел к мертвецу, стянул с него кожаный плащ, сложил в карманы все патроны и выскочил через оконный проем. Словно из-под земли передо мной возникла женщина, которая зашла в дом со стариком и третьим мужиком.
- Ай-я-я-я-й! — противно заверещала она и попыталась ударить меня штыковой лопатой. БАХ! БАХ! Два мощных выстрела отбросили ее в противоположную сторону. Я побежал прочь из деревни, на ходу перезаряжая оружие. За спиной раздался пронизывающий крик. Я остановился и вспомнил о пассажире.
- Помоги мне! — истерически кричал тот.
У меня началась истерика. Слезы лились самопроизвольно, у меня не было ни малейшего желание возвращаться в это чистилище.
- Не бросай меня, помоги мне! — я прекрасно понимал, что если я вернусь, они обязательно убьют нас. Я не мог этого позволить. Я не герой. Моя жизнь мне намного дороже, чем человека, имени которого я даже не знаю.
- Помоги мне! — крик становился ближе. Они преследуют меня! Точно! Они выпустили его как приманку! Я спрятался за каким-то полуразрушенным колодцем и взвел оружие. Пассажир бежал по улице один и молил меня о помощи. Сволочи! Они отпустили его, прекрасно понимая, что я не смогу его бросить в такой ситуации. Тогда мы будем совсем легкой добычей. Даже обрез не спасет положение. Я вышел из своего укрытия.
- Я здесь! — прокричал я.
- Помоги мне! — пассажир подбежал ко мне и повалился на землю. Я закинул его руку мне на шею и как можно быстрее в данном положении мы побежали в степь. Вокруг шеи у него была обмотана колючая проволока. Снимать ее не было ни времени, ни возможности. Пассажир постоянно падал, я поднимал его, озираясь назад. Обрез я всегда держал наготове.
- Не могу больше, не могу! — рыдал пассажир. Мы не пробежали и ста метров.
- Как тебя зовут? — спросил я его.
- Я больше не могу! Я не хочу здесь умереть!
- Как твое имя! — сквозь слезы прокричал я.
- Я не могу! Я не могу! Я не могу! Не бросай меня! Аскар! Аскар мое имя!
- Прости меня! Прости меня, пожалуйста! — сквозь истерические слезы умолял я пассажира.
Последнее что я увидел — безысходность и дикий страх в его глазах. БАХ! Я выстрелил ему в грудь. Аскара отбросило на несколько метров назад. Я закричал настолько громко, насколько мне позволяли голосовые связки. Я проклинал живодеров, которые сотворили с нами все это. Но нужно взять себя в руки! Они преследуют меня, это точно! Они никого не отпустят! Я перезарядил один патрон и со всех сил бросился бежать в неизвестном направлении. Как минимум их осталось двое. Тот, которому я раскроил лицо лопатой, преследовать пока что никого не сможет.
Дождь закончился только к утру. Я брел по степи, проваливаясь в грязи, уставший, грязный, испачканный своей и чужой кровью. Никто меня не преследовал и не пускал собак вдогонку. Одному Богу известно, почему они отпустили меня. Кровь из носа уже почти не бежала, но я не мог через него дышать. Я чудом остался жив. Вдали я увидел какие-то постройки. Кошмар закончился, теперь я спасен.
Это оказалась деревня, сквозь нее проходила федеральная трасса, с который мы свернули вчера, проехав Комсомолец. Ключи! Какое название! Я постучался в первый попавшийся на пути дом. В окно выглянула женщина, но дверь мне никто не открыл. Через дорогу находилось придорожное кафе, в котором я неоднократно завтракал, когда ездил в Россию. Возле заведения стояли несколько машин. Я открыл дверь и зашел в помещение:
- Помогите! — прошептал я. Посетители и официантка с ужасом и страхом смотрели на меня. Любой бы отреагировал так же, завидев грязного, окровавленного человека, вооруженного обрезом.
- Помогите, пожалуйста! Мне нужна помощь!
Официантка достала сотовый телефон и принялась кому-то звонить. Наряд милиции не заставил себя долго ждать. Завидев их, я положил оружие на пол и поднял руки. Сержант без промедления надел на меня наручники, завернул обрез в целлофановый пакет и вежливо попросил залезть в «УАЗ».
Я рассказал все, что с нами произошло. Я рассказал как Аскар убил сотрудницу обменного пункта, который мы ограбили, как выбросили пистолет в Тобол (река в Кустанае), как хотели объехать таможню, как нарвались на этих почитателей библии, как я сбежал из этого ада. Про Начальника я упоминать не стал, по понятным причинам. К вечеру, в составе оперативной группы мы поехали по тому проклятому маршруту, по которому ехали с Аскаром. Добравшись до места, я почувствовал приступ страха. Но разочарование настигло меня очень быстро. От дома осталось только пепелище, мой джип стоял на спущенных колесах, тело Аскара исчезло, живодер, которому я выстрелил в голову лежал там, где я его оставил, как и женщина, второй, которому я раскроил лицо лопатой, оказался в сгоревшем доме.
- Я их знаю — сказал молодой сержант, — Это старший сын и дочь Василия Петровича. Обгоревшего придется опознавать. Лицевая травма, совершенная острым предметом.
Суд состоялся в Кустанае спустя месяц. Василием Петровичем оказался тот самый старик, хозяин дома. Он рассказал, как я приехал к ним в конце ноября и попросил немного у него пожить. Затем я стал угрожать, завладел обрезом, зверски убил двоих его сыновей и дочь, поджег дом и сбежал в степь. Старик спустил колеса на джипе, в надежде, что я не смогу далеко уйти пешком. Так же он преподнёс в качестве доказательства своего рассказа сумку набитую деньгами. Василий Петрович закончил тем, что прощает меня. Ведь я заблудился. На меня повесили убийство 4-х человек, в том числе застреленную Аскаром сотрудницу обменного пункта, поджег дома и ограбление. Суд вынес единогласный вердикт — пожизненно!

Пролог.
Начальник сидел в своем роскошном кабинете и читал свежий выпуск «Кустанайских Новостей». В статье говорилось о смерти недавно осужденного заключенного, который совершил ряд шокирующих убийств 4-х человек, как в городе, так и за его пределами. Утром его нашли забитым до смерти в своей камере. Начальник улыбнулся. Он был доволен проделанной работой.