Фрэнки

4:16
Темно, видно лишь оранжевые цифры на электронных часах. Я повернулась на другой бок, попыталась заснуть. Как только я закрыла глаза, послышался стук. Соседи. Понятно, опять веселятся. Теперь я никогда не усну. Я попыталась думать о хорошем: о мороженом, о том, что скоро мне подарят диск моих любимых рокеров. О том, что скоро осень, я так обожаю осень. О том, что скоро я пойду в школу и увижусь со своей лучшей подругой Элейн.
Я думала об этом, но заснуть не получалось. Я даже не могла закрыть глаза.
Я села на кровати и уставилась на синее небо за окном. Ни намека на рассвет.
Форточка, как на зло, открыта. Оттуда слышно, как с визгом ездят полуночные водители. Смех молодежи под окнами. Отчаянный лай собак.
Я сидела и пялилась в окно. Подойти к окну я не осмеливалась, так как рядом висело зеркало и мне не улыбалось пройти мимо него. Поэтому я пялилась просто так, сидя на кровати.
Я все-таки решилась уснуть. Легла на кровать, закрыла глаза, стала считать овец.

Вдруг, на мою кровать кто-то сел. Аккуратно так, на краешек. Я не открывала глаза, меня парализовало чувство безысходности.
- Тебе страшно, Хелена? — спросил до боли знакомый голос.
Я открыла глаза. На кровати сидел Фрэнк и улыбался. Фрэнк — старший брат. Милейшего существа, думаю, нет на свете. По крайней мере, так думает моя тетя Дебра.
И вот сейчас он сидел и смотрел на меня своими зелеными глазами. И улыбался.
Улыбка. Эта улыбка была какая-то не такая. Натянутая, какая-то. Фрэнк всегда улыбался искренне. А тут…
- Да, — сказала я.
Фрэнки лег со мной и приобнял.
- Расскажи что-нибудь, — попросил он.
Я стала рассказывать ему про свой день рождения. Как мы с тетей Деброй, Майки и Мэри готовили пиццу. Как потом пришла Элейн и мы с ней играли в разные игры. Когда пришли гости, когда моя сестра Натали сказала Майки, что он тугодум, как мы играли в «твистер», как сестры Натали и Лилли слизали всю глазурь с праздничного печенья. Как вечером приехал дядя Остин и мы поехали выбирать мне новый сотовый телефон.
Я не заметила, как заснула. Проснулась я утром. Очень поздно. Тетя Дебра уже сидела на кухне и завтракала в приятной компании телевизора.

- Хелена! — воскликнула тетя Дебра, когда я вошла. — Как спала?
- Нормально, — сказала я.
В гостиной во всю кричал телевизор. Значит, Майки смотрит телевизор.
- Опять он смотрит свои тупые мультики, — ворчала тетя Дебра. — Какие-то они глупые. Тебе так не кажется? — обратилась она ко мне.
- Не знаю, — я пожала плечами.
Все оставшееся утро я играла на компьютере, веселилась с Майки и Мэри.
После обеда я подловила Фрэнки около буфета. Он ел печенье и напевал песенку из дурацкой рекламы.
- Эй, Фрэ, — окликнула его я.
Фрэнки медленно повернулся ко мне.
- Не говори Дебре, что я ел печенье, — он с мольбой посмотрел на меня.
- Не буду, — пообещала я. — Скажи, ты ночью вставал?
Брови Фрэнки сошлись на переносице, лоб сморщился.
- Да, — сказал он. — В сортир сходил и еще пить хотелось.
- А в четыре утра не вставал?
- Нет. В четыре точно не вставал.
Я оставалась в недоумении. Странно это.
- А что? — спросил Фрэнк.
- Просто ты вроде бы сел в четыре утра ко мне на кровать и спросил: «Страшно?» А потом лег со мной, а я рассказывала тебе о моем дне рождения.
- Нет, ничего такого не помню, — вздохнул он. — Может, это был сон?
- Может…

4:25
Я проснулась снова. В окно светила серебряная луна, соседи опять устроили вечеринку. В суд на них подать нужно.
Опять кто-то сел на кровать.
- Тебе страшно, Хелена?
- Да, — ответила я.
Фрэнки снова лег со мной. Он взял меня за руку. Рука была теплой, четь влажной от пота. Но так или иначе, я ощущала эту руку. Он опять улыбался так противно, натянуто. Бесило. Может он лунатик? Утром надо у него спросить.
- Расскажи что-нибудь
Я вздохнула и начала рассказывать, как мы с Элейн, Аполлинарис и Миа спрятались в кабинете биологии и сидели там до утра.
Утром все как и вчера. Фрэнки ушел, на кухне телевизор, в гостиной телевизор. Я позавтракала, пошла гулять с подругами.
Я им рассказала это. То, что Фрэнки приходит вторую уже ночь.
В ответ они засмеялись.
- Хел, ты не заморачивайся, — сказала Тейлор. — Не спи совсем. Может тебе перестанет являться твой старший брат.
- Спасибо, Тейлор, — сквозь зубы процедила я.
- Может, тебе нужно перестать пить на ночь? — с ухмылкой сказала Аполлинарис.
- А может, тебе нужно думать, перед тем, как говорить, Пол
Эти макаки мне ни капли не помогли. Подруги, тоже мне.

5:01
Он не пришел. Я надеялась, что он не придет. Я ущипнула себя. Нет, это не сон. Это реально.
Фрэнки спал на втором этаже двухъярусной кровати. Сейчас он тихо посапывал, улыбался чему-то во сне. Дебру это всегда умиляло. Меня в данном случае, это успокоило. Он спал и сегодня не придет. Я вздохнула с облегчением.

6:15
Я открыла глаза и почувствовала, что меня кто-то обнимает.
Нет, сжимает до такой степени, что я не могла вдохнуть. Опять чувство безысходности.
- Тебе страшно? — опять спросил этот голос.
Я промолчала. Я пыталась выбраться.
- Тебе страшно? — повторил он.
- Отпусти меня, — прохрипела я.
Руки разжались, я смогла вдохнуть. Повернулась.
Фрэнки лежал и улыбался. В ореховых глазах сверкнул недобрый блеск.
Я села и посмотрела туда, где спал Фрэнк. То есть, на второй этаж кровати. Он спал. Действительно спал. Посапывал, улыбался. Настоящий Фрэнки.
Кто же тогда тот, что сидит рядом? Что за существо? Я опять ущипнула себя. Нет, это был не сон.
Ненастоящий Фрэнки смотрел на меня своими большими ореховыми глазами. Улыбался. Мне стало страшно, по-настоящему страшно.
Он пододвинул меня к себе и поцеловал в лоб. Лоб жгло очень сильно, я вскрикнула.
- Я всегда буду защищать тебя, — сказал он.
Затем он стал душить меня. Он стал другим. От милого Фрэнки не осталось ни следа. Глаза стали красными, вместо улыбки на лице был злобный оскал. Он весь побледнел, стал похожим на вампира.
- Не кричи, тебя никто не услышит здесь, — сказал «Фрэнки».
Я, наверное, посинела. И поседела от ужаса. Потом одной рукой он взял меня за ногу и вывернул ее. Нога хрустнула. У меня из глаз полились слезы.
Я пыталась оторвать его руку от моей шеи, но он был силен.
- Нет, — хрипло сказала я. — Мне не страшно.
У него на лице появилась гримаса удивления, а затем, ужаса. Он весь покрылся какими-то пузырями. Он кричал. Это был нечеловеческий крик. Крик животного, которого долго мучали в неволе. Он протянул мне свою руку, а затем лопнул. Как банка.
Везде было много крови и внутренностей.
Он больше приходил. Недавно я получила записку: «Думаешь, ты так легко отделалась?»