Сплошная чертовщина

Каждое лето я провожу в глухой заброшенной деревеньке, со всех сторон окружённой лесом. Мой маленький дачный домик теряется в этих зарослях. Когда на землю спускается ночная темень, это время суток кажется мне не просветным мраком.

В августе 1996 года я, сидя на маленькой терраске, чистила яблоки для варенья. Горела электроплитка, я в тазике помешивала своё варево. Как обычно, в это время слушала по приёмнику сводку погоды. Неожиданно передача оборвалась. Приёмник оставался включенным и настраивать я его не стала. Хотелось спать. Дождалась, пока сварится варенье и решила, что уборку оставлю на завтра, но потом, пересилив себя, всё-таки стала прибираться. Время продвигалось к полуночи.

Перемыла посуду, подмела пол, вычистила ковровую дорожку, осталось только выплеснуть ведро с помоями за забор. И тут я оплошала. Каким образом я опрокинула ведро, до сих пор не могу понять. Вода от порога с шумом разлилась по всей ковровой дорожке. И в это время из приёмника раздался громкий, издевательский — дьявольский! — смех. Так несколько раз. И опять стало тихо. Я поглядела на часы — ровно полночь.

«Это что ещё такое?» — вслух возмутилась я. Чтобы как-то совладать с охватившим меня страхом, вновь взялась за тряпку. Собрала всё в ведро, вышла из дома в темноту ночи и выплеснула за забор. Тут же, как по команде, из леса, пахнущего ночной свежестью, в лицо ударил зловонный запах, а сзади в спину из приёмника вновь зазвучал издевательский смех. Бросив ведро, я кинулась в дом: заперлась, выключила радио, зажгла везде свет. Но успокоится, никак не могла — металась с террасы в комнату. К людям бы пойти, да ведь пустые дома, словно мёртвые. Пошла в комнату и застыла посередине. Слышу, в лесу, похоже, ветер поднялся — шум такой, будто кто-то с макушки на макушку прыгает. Только что тихо было совершенно. И сова заухала. Ну, как в кино прямо. Тут глаза мои наткнулись на икону, стоявшую на столе. Я подошла и стала истово молиться…

Когда поднялась на ноги, прислушалась: вокруг снова были тишина и покой. И страх пропал; казалось, злая сила, издевавшаяся надо мной, ушла. Наверное, молитва прогнала её.