Дитя Стихий. Часть 11

Примерно через час мы уже были у источника дыма. Им оказалась большая, сложенная из тёмно-серых камней печная труба. К ней прилагалась покрытая старой глиняной черепицей крыша, с которой в свою очередь шёл в комплекте небольшой двухэтажный домишко. Довольно крепкий на вид дом, но также и старый, что можно было понять, исходя из внешнего вида жилища: поросшая мхом черепица, замшелые каменные стены и подгнивающие деревянные ставни на окнах.
- Может, зайдёте уже? А то застыли там, как два столба. Простудитесь ещё! — раздался немного хрипловатый женский с ворчащими интонациями голос из-за бесшумно приоткрывшейся двери. В дверном проёме показалась полноватая женская фигура. С опаской мы подошли ближе, взошли на крыльцо, только доски под ногами скрипнули и остановились нерешительности.
- Ну, так чего же вы стоите? Путешествуете али за советом? Да вы проходите-проходите, я же не кусаюсь! — и приятного вида пожилая женщина, одетая в длинную, до пола, юбку и потрёпанный полушубок похожего на рысий меха, затолкнула нас в дом. Щёлкнула пальцами — одновременно захлопнулась дверь и зажглись свечи на столе и в подсвечниках на стенах. Буквально протащив нас через несколько комнат, усадила на мощную деревянную скамью, стоявшую у стола. Проделала она это всё так быстро, что я не успела опомниться, как уже сидела. Свечи зажигались сами собой. При их довольно ярком свете я сумела, наконец, рассмотреть хозяйку этого жилища. Ею оказалась немолодая, но опрятного вида женщина с короткими светлыми волосами, сквозь, которые понемногу пробивалась седина. Нестерпимо яркие голубые глаза, делавшие их обладательницу похожей на юную девушку, лучились, добротой, любопытством и озорством ребёнка. Они занимали половину лица, а на удивление тёмные брови были мило изогнуты, наполовину прячась под небольшой светлой чёлкой. Губы расплывались в доброжелательной улыбке, щёки рдели здоровым румянцем. Небольшая полнота только подчёркивала здоровье этой женщины, не такой уж и молодой. Об этом говорили морщинки в уголках глаз и её руки.

- Что ж, давайте знакомиться? Я Гильомета, местная колдунья. А вас как кличут, путники?
- А… Э… Меня зовут Анна Мария, можно просто Мари. А это Эрик. Приятно познакомиться, — первой очнувшись от сковавшего нас оцепенения, пролепетала я и неуверенно улыбнулась. А потом продолжила. — Мы сюда случайно попали, через огромное дерево на холме неподалёку. В смысле не к вам домой, а вообще — сюда… А где мы, кстати говоря? — и остановилась. Меня остановил странный взгляд хозяйки дома, вдруг наполнившийся печалью. Она тихонько, еле слышно начала бормотать что-то непонятное себе под нос:
- Из дерева, значит… Вот оно как всё сложилось. Выходит, из мира людей. Да через старый-то портал. Ой-ёй-ёй… Эли, во что же ты девчонку-то впутываешь? Она ж молодая ещё, сама-то посмотри, голова ты садовая!
- Простите, что? Какое ещё дерево? Какой ещё, к чёрту, портал? Во что впутывает и кто такая эта Эли? Объясните же всё толком! — внезапно вскричал Эрик. А я и забыла уже, что он тоже здесь!
- Элинида или, как я её называю, Эли — моя давняя подруга, нынешняя Верховная волшебница природы, Дитя Стихий, — на автомате пояснила Гильомета и быстрым движением руки усыпила Эрика.
- Чтоб не мешал больше говорить. Не беспокойся, он просто спит, а сон полезен для здоровья, — спокойно пояснила она уже мне. И жалобно протянула:
- Ой-ёй-ёй… Да что же такое творится? И вот чем, спрашивается, думала эта клуша магическая, а? Не знаешь? Вот и я не знаю! — горестно вздохнув, припечатала она. Я терпеливо молчала, не встревая в её непонятный для меня монолог.
- Мари, говоришь, тебя зовут? Красивое имя. В общем, слушай внимательно, Мари. Это очень огорчит тебя, но тут уж ничего не поделаешь. Из-за того, что ты с твоим другом прошла в этот мир через неисправный портал, то дерево на холме, в том мире, что вы покинули, прошло три месяца. Твоя мать умерла… от чумы.
Я застыла. Мозг отвергал данную информацию, желая защитить меня. Я не понимала, что говорила Гильомета, не желала понимать. Осознание, что моя мать мертва, нахлынуло волной боли, затопило разум. Горячие слёзы побежали по щекам. Я попробовала вытереть их ладонью, но внезапно вспомнила, что так делала моя мама, когда я плакала в детстве. Слёзы потекли сильнее. Остановиться не было сил.
- Что? Мама умерла?.. Нет… Она не могла… Это же моя мама! Она не могла умереть! — свой голос я слышала со стороны. Снова. Сдавленные слова прерывались не менее сдавленными всхлипами. Глаза потемнели, из сиреневых стали антрацитовыми. Волосы буйным водопадом рассыпались по плечам и зашевелились, будто их раздувал мощный штормовой ветер. Небо за окном потемнело. Сверкнула сталью молния. В глазах хозяйки отразились беспредельный ужас и необъятная тревога.
- Мари, успокойся! Пожалуйста, успокойся. Всё будет хорошо, только прекрати. Нельзя выпускать столько магической силы разом, твоё тело может не выдержать! Ты тоже умрёшь!
- Умру? Значит, снова увижу маму? Скажи, я снова её увижу? Да? — мои пальцы вцепились ей в плечи, больно сжав их. Я оттолкнула её от себя. Протаранив спиной стол, Гильомета печаталась в стену и упала на пол. Вдруг мозг у меня переклинило. От такой сокрушающей новости в голове всё смешалось. Почему-то я вдруг решила, что это она, Гильомета, виновна в смерти моей матери.
- Это ты! Это всё ты виновата! Это из-за тебя умерла моя мама, ты её убила! У меня никого не осталось, слышишь, никого! За это я убью тебя, — в жуткой истерике прокричала я. Уже собираясь направить порыв своей ярости на старую женщину, я почувствовала странную опасность. И в этот же миг страшная боль от сильного удара пронзила живот, я захлебнулась вдохом, на глаза навернулись слёзы. Воздух не желал проходить в сжатые лёгкие. Уже проваливаясь в тёмное небытие, я услышала знакомый голос. В голосе слышалась искренняя обида и недоумение, но также и непонятная нежность. Слова слышались нечётко, но я успела различить:
- Как так никого? А как же я, Мари? Совсем ты со мной не считаешься. Ну ни капельки! Сколько бы людей тебя не покинуло, я всегда останусь с тобой, обещаю тебе! А пока поспи немного, хорошо? Тебе надо отдохнуть. Сладких снов, Мари, — и даже сквозь сомкнувшиеся веки я будто увидела ласковую улыбку Эрика, почувствовала, как тёплые и сильные руки подхватили, ставшее друг непомерно тяжёлым тело. «Да, надо отдохнуть…» , мелькнула последняя мысль и толща тёмной воды забытья сомкнулась надо мной.