Кошмарный пленер или домовой против студентов

Хочу поделиться историей, которая произошла со мной и моими одногруппницами. Скажу сразу — это не вымысел, было все на самом деле, что и хочется расписать в красках, если получится (рассказчик из меня еще тот, как из гуся балерина). Разумеется, свидетели этого происшествия есть и никуда не делись.

Я по образованию «художник». Преподаватель декоративно-прикладного искусства. Но только лишь по образованию. По профессии ни дня не работала, поняла, что это «не мое» на третьем курсе очного университетского образования. Художник из меня никакой. Тем не менее, отучилась 5 лет и диплом защитила на пятерку. Только ради корочек.

Рассказываю это для того, чтобы не было саркастических усмешек по поводу «больного творческого воображения». Я математик до мозга костей. В голове только цифры. И с 25 лет уже работала директором магазина сотовой связи, а позже — администратором мастерской по ремонту сотовых телефонов. Сейчас мне 37.

У таких студентов, каким была я, есть такая штука, как «пленер». Это выезд на природу, наброски, этюды, ну и, соответственно, по желанию — с этого всего можно создавать уже готовые произведения, а кому дано-то и шедевры. Вот и случились у нас в начале марта то ли 1997, то ли 98 года очередные пленерные «каникулы». И зав. кафедрой предложил нашей группе (конечно же, не всей), поехать к нему на дачу. У него там и места распрекрасные, живописные и декорации еще остались со съемок исторического фильма (он еще в нашей киностудии работал помимо всего прочего; кстати, в съемках этого фильма он принимал весьма посильное участие и фильм очень неплох).

Разумеется, наша команда восприняла идею на ура. Под командой я имею в виду самых ненормальных и отчаянных скептиков-реалистов. Не вся группа, понятно, всего пять девчонок. Почему так мало народа поехало? Потому, что к нашему заву туда уже ездили преподаватели нашей кафедры, а они люди, сами понимаете, серьезные и авторитетные. И поведали они нам, что в том доме живет домовой. Мол, смотрите там, аккуратнее будьте. Типа он (домовой) живет за картиной, которая висит над диваном в основной комнате. А картина, хочу заметить, во всю стену. Это мы потом уже увидели сами, когда добрались до пункта нашего пленерного назначения. Скопированная с репродукции нашим завом и исполненная на холсте, без рамы (почему-то эта деталь тоже врезалась в память), она производила неизгладимо негативное впечатление. Что скопировано — не помню, честно, но что-то эпохальное. Чуть ли не «Последний день Помпеи» Брюллова. Если не она, то что-то в этом духе.

Что сказать, история про домового только придала прыти в копыта! Кто был смел да удал, тот и поскакал.

Прискакали, чего-то поели и пошли писать этюды. Все со своими этюдниками разбрелись, кто куда, вернулись под вечер уставшие, раскрасневшиеся и довольные… Было еще холодно, акварельные краски застывали. Край у нас суровый, северный, но в этом есть своя прелесть, как и в любом другом краю, так, что этюды с чуть пробивающимся сквозь сизые тучи солнцем, талым снегом, панорамами деревни и декораций к фильму получились отменными. Баня потребовалась, да. Растопили. Помылись-погрелись. Потом поели-попили снова, да еще и песен попели.

Пришла пора спать. На диван мы поместились все, впятером. Зав спал один, на односпалке, у стены напротив нашего дивана. Я, понятно, как самый смелый скептик, улеглась у стены с картиной и уснула сразу. Крепко и сладко. Спасибо бане.

И вот среди ночи…
Пробуждение.

Пробуждение было кошмарным. Ну, то есть, по-настоящему кошмарным. Мало того, что что-то сильно и жестко начало драть когтями (или не когтями?) стену под этой картиной, причем со стороны комнаты, а не противоположной, так от этого еще шла мощная вибрация по всему телу. Прибавьте еще к этому леденящий мороз между лопаток и самопроизвольно вздыбленные волосы по всему телу. Не только на голове.

Жила я к тому времени не первый год и готова поклясться чем угодно, что это была не мышь, ни домашняя, ни летучая и не кошка. Такой звук могло создать только что-то очень большое и сильное. Сложно передать, на, что это было похоже. Я бы сказала — ни на что. Минут десять я вслушивалась, лежа без движения, потом начала ворочаться. Звуки прекратились. Думаю, без надобности говорить, что после этого я уснуть не могла.

Но делала вид, что сплю. Замерла. Страшно до ужаса, глаза даже не могу открыть, хоть не трусиха вроде, а вот не могу. К тому же, вряд ли я смогла бы что-то разглядеть, сами знаете, как темно глухой ночью в деревенском доме, это вам не индустриальный город с горящими неоном вывесками.

Я была в скованном, коматозном каком-то состоянии. Но не во сне. И в то же время в панике. И в сознании. Не знаю, сколько я в таком «замороженном теле» находилась, минут, наверное, 30. Потом раздались шаги кошки. БОЛЬШОЙ и ТЯЖЕЛОЙ. Со стороны сеней. Знаете, есть такое выведенное животное, лигр? Это помесь тигра со львом. Огромное кошачье. Вот оно, наверное, могло бы издавать такие шлепки здоровенными лапами, так же медленно красться и скрипеть половицами, окажись оно в доме с деревянным полом. Признаюсь, тут я не выдержала, потому, что по-настоящему ошалела от страха и меня натурально прошиб холодный пот. Наплевала на репутацию храбреца- героя. Терпеть это в одиночку я не могла. Растолкала подругу-однокашницу, спавшую рядом.

- Верусь, проснись! (шепотом)
- Что случилось? (тоже шепотом)
И снова тишина. Никаких звуков, никаких скрипов или шорохов.
- Тут что-то есть.
С утра она рассказывала, что от меня шла такая волна ужаса, буквально физическая, которая и ее тоже и моментально накрыла. Так, что она поверила сразу, даже не подумав о том, что я могла «прикалываться». С учетом того, что я не робкого десятка и люблю розыгрыши.
- А, что именно Что-то?
- Понятия не имею. Но ОНО тут явно есть. Попробуй с полчаса притвориться спящей и сама услышишь.

Прижавшись друг к другу и тихо дрожа, мы ждали. По истечении довольно долгого времени история повторилась. Вначале скрежет по стене под картиной, потом та же мощная вибрация, далее шлепки и скрип половиц. И отчетливо слышно, что ОНО приближается. Понимаю, что звучит нелепо, но это не лагерная история, а настоящая, поэтому весь испытанный ужас передать невозможно, так как он был реален и его почти можно было потрогать руками. Мы не видели никаких ни серых, ни черных, ни белых теней. Глаза было открыть невозможно из-за обуявшего нас липкого ужаса. Мы только слышали. И чувствовали. К нам что-то двигалось опять же со стороны входной двери. Медленно. Крадучись. Что-то огромное и почему-то внушающее буквально первобытный страх. Неконтролируемый и осязаемый. Услышали и почувствовали мы это вместе, обе, одновременно, трясущиеся и переполненные этими непередаваемыми эмоциями и через какие-то доли минуты все-таки передали именно материальную энергетику кошмара друг другу. Верка жарко охнула или даже, пожалуй, всхлипнула мне в ухо и ее заколотило еще сильнее. Это не фильм ужасов и все происходит не во сне, а наяву. Снова накрыла волна. Веруньку — во второй раз, а меня в третий. И моя истерика еще усугубилась тем, что я чрезвычайно отчетливо поняла: есть доказательство тому, что чувствую это не я одна и, что я не сплю. Реальный кошмар, который ощутим даже через ауру пространства. До сих пор не знаю, что и как меня подкинуло.

Я вскочила как кошка, одним пружинным прыжком и сиганула за кочергой. Зачем мне тогда понадобилась кочерга — даже сейчас объяснить не смогу. И как я решилась на такой поступок, не знаю тоже. Рефлекс, наверное, какой-то сработал.

А дом-то не мой, в потемках разве сразу сориентируешься в чужом доме? Знала только приблизительно, где ее можно отыскать. Понятное дело, не нашла и рванула на поиски выключателя. По дороге, конечно, сбивая все косяки и роняя все, что попадалось на пути. Прогремела набатом сбитая по пути кастрюля (благо, пустая) и, разумеется, всех разбудила. Зав подскочил как ошпаренный и я истеричным голосом стала его умолять включить свет. Включил.

Конечно, при свете никого и ничего нового мы не увидели, кроме напуганных и разбуженных паникой наших однокашниц, которые, естественно, находились все на своих местах. Спали потом с включенным светом. Правда, мы с Веруськой так и не уснули. Кочергу я, кстати, все-таки разыскала и поставила рядом с диваном, у своего изголовья, так, чтобы до нее можно было дотянуться безо всяких лишних движений.

Весь следующий день мрачно писали мрачные мартовские этюды. Рядком. Не расползаясь по окрестности. Не заговаривая о предыдущей ночи. Потому, что предстояла еще одна.

Уехать в тот же день, хотя очень, мягко говоря, «сделать ноги» как можно скорее хотелось до безобразия, возможности не было, потому, как автобус должен был подъехать только на следующее утро. Так, что вариантов было немного: либо спи в доме, либо в бане, что еще страшнее, либо во дворе, на мокром снегу. Замерзать категорически не хотелось. Поэтому было принято общее решение, которое привели в исполнение. Простите за столь интимную подробность, перед сном поступили топорно, но зато надежно и чисто по-русски: мы просто напились пьяными водкой. Пили, кстати, в бане. Много. Уже большими были. И будь, что будет. И уснули тем же штабелем в доме. Кочергу не брала. Я о ней тупо забыла.

В ту ночь я ничего не слышала и не чувствовала, спала как убитая, хотя сомневалась, что вообще смогу уснуть. Видимо, сказались и бессонная предыдущая ночь и страшное напряжение и действие алкоголя, которого употребили мы от души, немало.
Зато на следующее утро…

Была в нашей команде замечательная такая девочка, в абсолютном адеквате и я таких людей никогда ни до моей учебы в универе, ни после, больше не встречала. Просто кристальной души человек. Не могла никогда соврать, даже сматериться — не приведи Господь. Эфемерное, неземное просто создание. И всегда на позитиве, что бы ни случилось. (Водку она с нами не пила, если что). Так вот, как раз на следующее утро она и рассказала, что слышала все то же, что и мы. И в первую ночь. И в последнюю. Оказывается, в последнюю то же самое было. С небольшой лишь такой разницей. В последнюю, после всех царапаний стены и скрипа половиц ОНО запрыгнуло к ней на ноги и по ее ногам прыгало, довольно долго резвясь. Естественно, она сама при этом не шевелилась. И весом ОНО было с обычного котенка. Но то, что ЭТО был не котенок и не живое существо — она обозначила и определила однозначно и четко. И когда об этом рассказывала, улыбалась, как ребенок.
- Не было страшно?
- Совершенно не было.

Возвращению в родные городские пенаты мы радовались как дети. А после рассказов о пережитых приключениях и ужасах преподаватели кафедры нас уверяли, что эта картина «проклята». Уж не знаю кем и как. И, что они имели в виду, оригинал или копию? Это история умалчивает. И, откровенно говоря, не было абсолютно никакого желания это узнавать или выпытывать, слишком свежи были воспоминания, которые хотелось бы просто выкинуть из головы. Но, все же, больше никто из нашей группы на эту дачу не ездил, одного раза хватило всем с лихвой.

До того случая я никогда не верила во что-то потустороннее, непонятное, не подвластное логике и здравому смыслу, но после той поездки твердо уверена, что оно есть.

И вот еще, что интересно — зав не верит, что у него живет домовой, ну или, что там, полтергейст, может, потому как он хозяина (зава) ни разу не тревожил. Может из-за картины? Картину-то хозяин дома сваял… Но — не хочу наговаривать. Надеюсь, что все-таки не в картине дело. А в том, что ОНО именно хозяина охраняет или чужих людей не любит. Может быть, дело в съемках того самого исторического фильма, которые происходили частично на территории этой самой деревни. Не знаю. Но дело… есть такое дело, как факт и от него не убежишь, не спрячешься и не отвернешься. Есть там у него какое-то НЕЧТО». Которое, как видите, на кого-то страха и ужаса может напустить, а с кем — играть и ласкаться, как котенок. Что это такое — не знаю. Пусть кто как хочет так это и называет, а я и по сей день зову его «домовым».