Оси мира паранормальное рядом
Это случилось после шестого класса, летом. Я поехал в деревню к нашим дальним родственникам. Сам я из большого города, в деревню поехал первый раз и мне многое было в новинку. Тетя Валя дала мне ключ от дома и от калитки, показала где что лежит, рассказала как набирают воду у колонки. На другой день я пошел за водой и на другом краю деревни познакомился с двумя деревенскими чуть старше меня. Мы договорились поехать кататься на великах. Потом один из них пошел домой, а второй, Виталик стал звать меня к себе в гости. Я отказался, потому что было уже поздно и мы расстались у калитки. Тетя Валя увидела нас из окна и потом долго мне выговаривала, чтобы я не общался с этим парнем и никуда с ним не ходил, но я конечно пропустил это мимо ушей. Я сказал ей, чтобы она не беспокоилась, мы не будем курить, воровать чужой мопед или что-то вроде этого, но она ответила, что проблема не в этом, а в Виталиковой родне. Типа они приехали недавно и их тут не любят. На другой день мы втроем снова встретились и поехали к станции, а потом Виталик снова стал звать нас в гости. Второй парень отказался, а я согласился, мне реально стало интересно, что там с его родней.
Дом у Виталика оказался далековато и в лучших традициях жанра, недалеко от кладбища. Однако ничего интересного в его семье я не заметил. Я собственно видел только деда, который угостил меня чаем. Лет этому деду было наверно сто, такой он был дряхлый, однако притопал в маленькую кухоньку и все угощал меня печеньями и конфетами: «Бери, бери, деточка, взял… вот еще бери конфетку, взял?» — мне показалось, что ему прямо на глазах становилось все хуже и, чтобы не огорчать гостеприимного старикашку, я покорно живал конфеты и печенье. Виталик не ел, а стоял в дверях кухни и смотрел на нас как-то напряженно. Потом вдруг резко заторопился, стал меня выпроваживать, сказав, что деду плохо, а я сам доберусь. Я что-то невпопад пошутил насчет вечерних прогулок по кладбищу, типа один боюсь возвращаться, но Виталик только рукой махнул, а дед то ли захихикал, то ли закашлялся, аж весь затрясся. Когда я выходил, в дом навстречу мне шмыгнула женщина. Не обращая на меня внимания она сразу двинулась внутрь и я услышал как Виталик сказал: «Мама, все».
Когда я вернулся домой, я не стал говорить тете Вале, что гулял с Виталиком, чтобы она не ругалась. Ночью я несколько раз просыпался. Мне снился хохочущий Виталиков дед, кладбище и какие-то покойники. Ребят я на другой день не встретил, а вечером тетя Валя сказала что Виталиков дед вчера умер. Я сказал — конечно, он же был такой старый, — а тетя Валя побледнела, схватила меня за плечи и закричала: Ты откуда знаешь? Но я поклялся что деда не видел, а просто Виталик говорил и чтобы ее отвлечь, стал спрашивать что не так с этим дедом.
- Теперь-то уже все нормально, вот только не повезло тому бедолаге, на которого он свое проклятье сбросил — сказала тетя Валя.
- Какое проклятье? — спросил я.
- Да кто ж его знает какое. Дед-то был колдун — на этой оптимистичной ноте тетя Валя ушла на работу. По всему было видно что смерть Виталикова деда ее нисколько не огорчила.
Я взял велик и поехал к Виталику. Но дом был заперт и создавал впечатления брошенного. Если бы я не был тут день назад, подумал что тут давно не живут.
День был хороший, светило солнце и скашивая путь, я пошел через кладбище. Кладбище было маленькое, могилки не ухоженные, кресты покосившееся. Зачем-то я пошел на самую старую часть кладбища. Одна могила была такая старая, что даты жизни и смерти совсем стерлись креста на ней не было, зато валялись монетки и перья. Тогда я не придал этому значения.
Ночью мне приснилась эта могила. Земля раскрылась и покойник поднялся наружу.
- Жертва, — прохрипел он хватая меня за руку.
Я испугался, дернулся и проснулся. Утром, когда тетя Валя ушла на работу, я сел за стол, сделал себе кофе и крепко задумался. Человек я городской, вырос в криминальном районе и до последнего времени больше боялся маньяков, чем всякой нечисти. Однако с этим моим летним отдыхом явно что-то пошло не так. Я бы списал на суеверия наивных деревенских — веру в колдунов, на совпадение — внезапную кончину старикашки вскоре после моего визита и на выверты растущего организма — настойчиво повторяющиеся кошмары. Но как объяснить перья и кровь у кровати и синяки, где меня схватил приснившейся покойник?! Ближе к вечеру я снова пошел на кладбище, захватив с собой в ларьке по дороге пакет чипсов и банку кока-колы. Пройдя к уже знакомой могиле, я поставили на землю открытую банку и надорванный пакет чипсов. Сам я не сделал ни глотка и не съел ни крошки из этого.
- Это тебе. Возьми и оставь меня в покое, — сказал я, постучав ладонью по земле. Мне показалось или слегка дохнуло холодом, а может просто подул ветер.
Домой я шел неохотно, аппетита не было вообще. Муж тети Вали, дядя Юра. за ужином сказал. что семья Виталика уехала. Я попробовал узнать, где и когда похоронили деда, но выяснил только, что его кремировали в местном областном центре. Значит, голову мне морочит посторонний незнакомый покойник, как-то прежде связанный с дедом.
В очередном кошмаре, как и ожидалось, было кладбище. Похоже, ни чипсы, ни газировка моего мертвеца не устроили. Ворох серых листьев под напором несуществующего ветра разлетелся с могильной плиты и под нечитаемыми датами я увидел имя «Степан». Теперь мертвец стоял над своей могилой, держа в руках какую-то птицу, живую, потому что она вырывалась. Потом он рывком оторвал ей голову и кровь полилась прямо на могильную плиту.
- Жертва! — рявкнул он, возмущенный моей недогадливостью. На этот раз я проснулся даже не в кровати и даже не в комнате, а уже в сенях словно собрался выйти из дома что ночью было совершенно лишним. Да и лунатизмом я до сих пор не страдал.
Утром я с трудом дождался, когда все уйдут на работу. Тетя Валя сказала что я ужасно выгляжу. Еще бы, еще пару суток не есть и не спать и я буду выглядеть почище того покойника. Я поехал на станцию, чтобы позвонить маме. По дороге уже привычно завернул на кладбище и даже не удивился, увидев кровь на полустертых буквах. Поставив велосипед к соседней ограде, я опустился на землю возле могилы
- Послушай Степан, — сказал я, — не знаю, как мы оказались связаны, но я не тот, кто тебе нужен. Я не живу возле кладбища, я не хочу приносить мертвым кровавые жертвы и мне ничего не нужно от тебя взамен. Я попытаюсь найти тебе другого… носителя… И расстанемся с миром.
Я посидел еще немного, потом сел на велосипед и поехал к станции. На почте было полно народу. Дожидаясь своей очереди, я отошел к ларьку и встал в тень. Около ног вертелась чья-то собака.
- Мальчик! — сварливо обратился ко мне какой-то толстяк, — ты разве не знаешь, что тут нельзя велосипеды ставить. Ты тут всем мешаешь на проходе. Иди, иди отсюда, чего встал. И собаку свою забирай!
- Дяя-яденька — заныл я, — мне продавщице долг отдать надо, меня папаша послал. Он у ней третьего дня водку долг брал. А меня с собакой не пуска-ают, — одной рукой я гладил собаку, а другой развернул велосипед так, что пройти у толстяка не было никакой возможности
- Тьфу! — возмущенно сказал тот, — сами алкоголики и дети такие же растут!
- А вот вы отдайте, пожалуйста, продавщице, — нащупав в кармане смятую десятку, я дрожащей рукой протянул ее мужчине, — папаша-то мой третьего дня запил, вот мамаша послала отдать… а у меня собака…
- Давай, — ворчливо согласился тот, пытаясь обойти велосипед.
- Берете? — с замиранием сердца спросил я, глядя ему в глаза.
- Да беру, беру — согласился тот — вот, взял уже, отойди с дороги ты с велосипедом-то.
Я быстро направился на почту.
- Эй, а как сказать-то, от кого деньги?.. Эх, алкоголики — мужчина скрылся в магазине, а я успел как раз к своей очереди на почте. Зашел в кабинку и дождался ответа.
- Мам! У меня все нормально, только заболел что-то. Да ерунда, ты не волнуйся, просто сплю плохо и аппетита нет. На новом месте, ага. Знаешь, ну его, этот отдых. Я лучше остаток лета в городе проведу, с тобой. Когда выезжать? Завтра встретишь? Ага, ладно, давай, мам, пока.