Запертые двери

Однажды осенью возвращался домой пьяный сантехник. Солнце еще стояло высоко, а он уже еле передвигал ноги. Путь пролегал через дворы, среди многоэтажек, к старенькому полуразвалившемуся от времени деревянному домику. Таких домов среди высоток из бетона осталось всего три, почему до сих пор не снесли эти неказистые избушки, никто не знал, они просто были и все. Дом сантехника был самым ветхим, он потемнел от времени и завалился на один бок. С первого взгляда становилось ясно, что хозяина мало интересует жилище.
Отворив кривенькую калитку, мужчина, шатаясь, вошел во двор. Внезапно скрипнули качели, старые и проржавевшие, они стояли в углу сада, заросшие диким вьюном. Сантехник вздрогнул, ссутулился и насколько возможно быстро прошел в дом. Там он достал из чемодана с инструментами бутылку дешевой водки, уселся на скрипучую сетчатую кровать и мрачно отхлебнул прямо из горла. К вечеру, когда бутылка почти опустела, к нему пришли закадычные друзья — Колька и Степаныч. Они принесли еще выпивки и нехитрую закуску — банку кильки в томате да буханку черняшки.
- Вован, вот скажи, а чего ты только одной комнатой пользуешься? — спросил Степаныч хозяина, после традиционного «за встречу», — Чего убирать лень?
Гости дружно засмеялись, а пьяный Вован лишь сокрушенно покачал головой. По щеке его покатилась пьяная слеза. Еще через пару стаканов сантехник отключился, забывшись хмельным сном. Колька со Степанычем пытались его растормошить, но он лишь отмахивался вяло, да бормотал что-то бессвязное.

Утром у Вована болела голова, с трудом поднявшись, он умылся, хотел побриться, глянул в зеркало, да так и застыл. Оттуда на него смотрела собственная помятая физиономия, впалые щеки покрывала темная щетина, глаза налитые кровью от похмелья казались не голубыми а грязно-серыми, светлые волосы, давно уже не стриженые, торчали в разные стороны. Но не это заставило его оцепенеть, а то, что мелькнуло позади. Сантехник мог поклясться, что видел что-то или кого-то за своей спиной, но видение мгновенно исчезло, как ни вглядывался Вован, больше ничего не увидел. Трясущимися руками он отложил бритву, хотел было перекреститься, но передумал.
На работу в этот день сантехник не пошел, сидел в единственной комнате — двери в остальные были надежно заколочены досками — и смотрел в стену, прислушиваясь к звукам за окном. А там опять скрипели качели. Резкий звук то становился далеким, почти неслышным, то приближался, звучал за самой стеной. Яркое солнце играло на желтых листьях деревьев, безветренный день бабьего лета радовал хорошей погодой, а качели скрипели.
Не выдержав этой пытки, Вован застонал сквозь зубы, запустил пальцы в волосы, дернул с силой. Потом вскочил, зазвенел бутылками в поисках хоть одной не пустой. Водки не было, друзья вчера постарались, выпили все до капли.
Пришлось ему идти в магазин. Вован наскреб по карманам мелочи, даже десятикопеечные монетки все бережно пересчитал трясущимися руками. С трудом набралось на бутылку. Выходя из дома глянул на одну из заколоченных дверей. Гвозди, еще вчера надежно вбитые, теперь слегка выступали из досок. Сантехник посмотрел на молоток, который лежал на полу рядом с дверью, задумался на минуту, а потом резко вышел во двор. Почти бегом пересек его, вжимая голову в плечи, стараясь не слушать резкий скрип несущийся следом.
День выдался ярким. Солнце припекало землю, желтая листва деревьев делала его свет еще ярче. Прохожие, спешащие по своим делам, казались приветливыми и счастливыми в этой радостной желтизне. Вован, бредущий в магазин, мрачно смотрел себе под ноги, в уме прикидывая, на какой пузырь ему хватит горстки железяк в кармане. Сердце тяжело стучало, мрачная щекотка, не предвещавшая ничего хорошего, бередила все внутри. Нужно было срочно выпить.
Уже в магазине, сжимая вожделенную бутылку в руках, под брезгливым взглядом румяной продавщицы, Вовоан почувствовал, как его кто-то тянет за рукав обтрепанной ветровки. Он оглянулся, но рядом не никого не было. Тем не менее чувство никуда не делось, теперь рукав дергали, с силой, требовательно. Это ощущение было знакомо сантехнику. Он громко закричал, взмахнул руками и выскочил на улицу, чуть не сбив по пути какую-то бабульку. Продавщица осуждающе покачала головой, глядя вслед ненормальному.
Пробежав пару домов, Вован свернул в небольшую подворотню, присел на корточки и с остервенением открутил пробку, припал к горлышку, делая большой глоток. Внезапно рядом послышалось шипение. Сантехник повернулся и увидел кошку. Трехцветная, облезлая, она дыбила шерсть и сверкала желтыми глазами, перемежая шипение гортанным ворчанием. Ее морда, вся в черно-рыжих пятнах и разводах, морщилась, отчего были видны маленькие острые клыки. Вован встал и попятился, засовывая в карман бутылку. Уже отойдя на приличное расстояние, почувствовал, как на плечо легла ладонь. Обернулся, но вновь никого не увидел, шарахнулся в сторону, размахивая руками, будто муху отгонял.
Бабушки, сидящие на лавочке у одного из многоэтажных домов, с удивлением проводили взглядами пробежавшего мимо сантехника. Вована они знали, ведь именно он обслуживал их дом. Старушки зашептались, мелко крестясь, когда он, спотыкаясь и петляя, скрылся за углом. Вслед ему летел ветер, поднимая с асфальта листья и мелкий мусор.
Вован почти добежал до дома, когда ему в лицо вместе с пылью швырнуло белый прямоугольничек. Сантехник остановился, не обращая больше внимания на то, что его трогают, тянут, тормошат невидимые руки. Поднял маленькую бумажку. Это оказался вкладыш от жевательной резинки. На белом фоне была нарисована картинка о любви. Он смотрел на этот клочок прошлой жизни в руках и плакал, а где-то вдалеке скрипели качели.
Зажав бумажку в кулаке, Вован твердым шагом направился в сторону дома. Оставил у калитки едва начатую бутылку и подошел к качелям. Погладил металл труб, провел рукой по деревянному сидению, нагретому солнцем, вытер глаза рукавом и пошел к дверям. Оказавшись в доме, сантехник увидел то, что ожидал — доски, закрывающие двери в комнаты валялись на полу. Улыбаясь, он открыл сначала одну, а потом другую. По дому заметался ветер, треснули стекла, заскрипели стены. Мебель задрожала, громыхая и скрипя.
Вован медленно опустился на колени, по небритым щекам струились слезы.

- Степаныч, а, Степаныч, — допытывался Колька, когда они вечером снова шли к Вовану в гости. — Вот скажи, чего Вован такой странный? Все плачет, да и вообще…
Настроение друзья уже поправили и теперь тощего Коляна повело на любопытство. Степаныч сплюнул в дорожную пыль, взвесил в руке пакет с бутылками, словно от его тяжести зависел ответ.
- Да из-за бабы все, — вздохнул он. — Все беды от них. Жена от Вована ушла. Так мало сама ушла, еще и дочуру увезла. И все, с тех пор ни слуху от нее ни духу.
- Да ну? А че раньше я не знал?
- А тебе балаболу докладывать должны? И это, ты Вована не спрашивай об этом, он того… не любит этого. Она от него из-за синьки ушла, — Степаныч хмыкнул, еще раз с досадой сплюнул. — Вован тогда того, буйный был, как выпьет, кулаками махать начинал, чуть не по его. Раз так и вовсе с топором за Нинкой бегал, насилу соседи угомонили. Ну а та баба-то нормальная, хозяйственная, да и на морду бог не обидел. Вот и… Ушла короче. Он сначала полгода никого видеть не хотел, пропил все, что было. А теперь вот оттаял чутка, тока все одно странный.
Друзья подошли к забору и остановились у калитки.
- Ты смотри, — еще раз предупредил Степаныч, — не вздумай чего ляпнуть.
- Да я че, я ниче. Ты ж знаешь — могила, — Колька сделал вид, что застегивает рот на молнию.
Они прошли к дому, дверь в крыльцо была приоткрыта, Степаныч зашел первым и крикнул:
- Вован, принимай гостей!
- Дрыхнет небось, — проворчал Колька, заходя следом.
В ответ раздался короткий звяк — это Степаныч открыл дверь в дом и выронил из рук пакет.
- Черт, ты чего творишь-то?! Ты же ж!
Колька кинулся было спасать драгоценную жидкость, но замер, увидев то же, что и его друг.
Вован лежал на полу, раскинув руки в стороны, лицо его было искажено жуткой грмассой, рот открыт в немом крике, а остекленевшие глаза смотрели куда-то в потолок. Замызганные спортивные штаны задрались и из-под них торчали тощие волосатые ноги.
- Мляха, — выдохнул Колька, — Он помер что ли?
На улице отчаянно заскрипели качели.
- Так, — сглотнул Степаныч, — Надо бы того, пульс, наверное, пощупать. Может, удар просто.
Он мелкими шажками прошел к телу, присел на корточки, дрожащей рукой беря Вована за запястье.
- Блин, холодный. Значит амба. Колька, чего делать-то будем?
- Ма…
- Нам того, тикать надо. Или того или в ментовку звонить. Или в скорую? Куда по трупакам сообщают?
- Ма…
- Да что ма-то?
- Матерь Божия, — закончил, наконец, Колян, который стоял у открытой двери в комнату. Сказав это, он опрометью бросился прочь из дома.
Степаныч встал, сделал пару шагов вперед и замер.
В комнате было светло — больше не было досок не только на двери, но и на окнах и солнечный свет беспрепятственно проникал в помещение. На большой добротной кровати лежала женщина. Точнее, то, что от нее осталось. Скелет, обтянутый тонкой сухой кожей. Белели зубы, выпирающие из-под ссохшихся сгнивших губ, пустые глазницы чернели страшными дырами. На теле был светлый сарафан, покрытый неприятными темными пятнами. Их было много, очень много, на правом боку они и вовсе слились в одно огромное. На секунду Степанычу померещилось, что кровь совсем свежая, даже капельки играющие на свету рубиновыми бликами померещились.
Он попятился, не в силах заставить себя отвести взгляд, Споткнулся о Колькину холодную ногу и грохнулся на пол. Так ударился копчиком, что слезы из глаз брызнули, пришлось утирать. Проморгавшись, Степаныч икнул — он увидел то, что было в другой комнате. За распахнутой дверью творился настоящий кавардак — на полу валялись растерзанные плющевые звери, куски кукол и рваные платья. А у кроврати, наполовину под ней, лежало скукожившись маленькое тельце. Под ним и вокруг пол был черным.
Подскочив с диким криком, Степаныч выскочил на улицу.
Колька со Степанычем стояли за калиткой, поправляя нервы беленькой и дожидались милицию. Внезапно налетел порыв ветра такой силы, что огромные березы заскрипели, сгибаясь в поясном поклоне. Коротко взвизгнув, как живое существо, повалились старые качели, приминая высокую траву. И сразу же все стихло, словно и не было ничего.

Поделиться в соц. сетях
Опубликовать в Facebook
Опубликовать в Одноклассники
Опубликовать в Яндекс
Опубликовать в Google Plus
Опубликовать в LiveJournal

Комментарии:

Оставить комментарий

Ваш email нигде не будет показанОбязательные для заполнения поля помечены *

*

Можно использовать следующие HTML-теги и атрибуты: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <strike> <strong>