Наизнанку

Никогда не любил этот лифт. Не потому, что у меня какая-то там клаустрофобия. Просто иногда у людей включается специальное шестое чувство, которое помогает нам узнать об опасности без каких-либо на то признаков. Это заложено в нас природой и за столько тысячелетий это ощущение, ощущение покалывания и щекотания в груди при опасности никогда не проходит. Вы можете вовремя увернуться от летящего в вашу сторону камня, вовремя вынуть наушник из уха, чтобы увидеть машину по левую сторону, вовремя оступиться, чтобы кипяток не ошпарил вам ноги.

Слушать это самое «шестое чувство» — истинно ваш выбор.
Я же его не слушал никогда. И никогда об этом не жалел. Все же это был истинно мой выбор. Когда я впервые поселился в опрятной на вид многоэтажке, то ходил чуть ли не на цыпочках, пытаясь услышать хоть какие-нибудь звуки, которые могли бы разнится с эхом от моих шагов.

Я был словно один. Один на всё здание. На все семь этажей. Я не слышал шагов соседей сверху.
Ни разу.
Ни разу не сверлили стенки с другой стороны, ни разу не слышал скрип чужих кроватей. Ни детского плача. Ни ссор молодых супружеских пар. Ни-че-го.

Возможно моё шестое чувство таило какую-то скрытую обиду и именно, поэтому больше не срабатывало. Разве что вначале оно вопило и тряслось как только я нажимал на кнопку вызова лифта. Она нажималась туго и со скрипом. И на ощупь была холодная и всегда пыльная, словно больше её никто никогда не нажимал.

Я поспешно зашёл в лифт, поёжившись от внезапного чувства, пробежавшегося по позвоночнику. Словно что-то или кто-то хорошо наэлектризованный только что обнял меня со спины. Но оглянувшись назад я увидел только надпись «LIVE» почти стёршимся маркером на металлической стенке.

Дверцы с грохотом захлопнулись и лифт начал своё движение вверх, скрипя ржавыми тросами. Я же в свою очередь всё время смотрел на нерабочую лампочку, словно надеясь, что та внезапно начнёт показывать мне цифры.

Когда же лифт остановился, я было подумал что уже приехал. Седьмой этаж. Ровно двадцать одна секунда. Именно столько требуется этой дрянной железной коробке чтобы домчаться вверх. Но вместо того чтобы выпустить меня из тесной клетки с плохим освещением, она держала меня взаперти. А я панически дёрнул рукою, нажав кнопку вызова лифтёра.

Когда у вас приключается примерная ситуация — в верхнем правом углу лифта всегда есть небольшая коробочка, что одновременно служит некой связью с лифтёром и способом подачи знака «S.O.S». И, поверьте, я не очень обрадовался, когда услышал помехи.

Вжавшись в толстую и изрисованную стену лифта, я обнял себя руками и прислонился лбом к панели с кнопками. Считал вдохи и выдохи. Свои и чужие.

Тут произошло нечто, что не происходило уже давным-давно. Моё шестое чувство снова металось и вопило, однако даже зная о возможной, но все еще не доказанной опасности, я не мог никуда спрятаться.
- Всё хорошо. Всё в порядке, — импровизированная мантра плохо помогала. Меня словно мягко подбросили вверх и потом я понял, что массивный механизм двинулся вниз.

Двадцать одна секунда движения вверх, значит у меня есть столько же времени, чтобы что-нибудь придумать. Биться в панике? Спокойно выйти на первом этаже, если двери, конечно, откроются? Потерять сознание?

Девятнадцать. Восемнадцать.
Я нарезаю круги по трясущемуся полу и останавливаюсь. Был навязчивый страх, что низ обвалится.

Пятнадцать. Четырнадцать.
Погасла тусклая лампочка у потолка.

Тринадцать. Двенадцать.
И внезапно даже слово «LIVE» превратилось в «EVIL», а я обнаружил, что мог видеть даже без освещения.

Девять.
Лифт с грохотом шатнуло.

Восемь.
Был слышен звонкий хлопок. Кажется, это оборвался трос.

Семь и шесть.
Я в панике нажимаю на каждую кнопку, на каждый этаж. Внезапно заработал небольшой экран, что вёл подсчет. Я на третьем этаже.

Четыре. Три.
Притяжение на миг стало сильнее.

Два. Один.
Дверь отворяется, но выскочить из ловушки я не могу по причине отсутствия того, что ранее не давало мне упасть в глубокую яму. Теперь дна не было. И единственное, что я видел — это собственную протянутую к выходу руку. Мигающую цифру «1″ и ощущение ласкающего лицо ветра при падении вниз. В пустоту. В бездну. Словно ты тонешь в сухом колодце. И отзвук от собственного крика — единственное, что заглушило чужое дыхание.

Темень рассеивалась постепенно. Я словно заново рождался. Словно впервые услышал чей-то прокуренный баритон и впервые увидел молодое, но уставшее лицо лифтёра. Он мягко тряс меня за плечи и взволнованно окидывал меня взглядом серо-голубых глаз.

Я заново родился и был уверен в том, что новую жизнь мне дал именно лифтёр. Храни его Господь.
Неосознанно обняв того за плечи, я содрогнулся всем телом, бесшумно рыдая в чужое плечо. Двадцать четыре года, а я ощущаю себя шестилетним мальчиком, что увидел монстра под кроватью.
- Тихо, парень! Я едва тебя достал! Лифт серьезно заело, еще и трос оборвался. Ты лежал без сознания.

Я оглянулся. Первый этаж. Все те же серые и облезлые стены, которым я рад. Но еще больше я был рад лифтёру, волосы, которого были не уложены, вид заспанный и немного покрасневшие белки.

- Сколько времени? — не помня своего голоса, спросил я.
- Три часа. Поздновато ты возвращаешься домой. Полтора часа уже пытаюсь привести тебя в чувство. Думал вести в больницу. Может голову ушиб сильно или что… — лифтёр разочарованно отодвинул от своего колена пузырёк с нашатырём, да и меня заодно, после чего встал на ноги.

Я же последовал его примеру. Вот только я шатался и в первое время плохо сохранял равновесие.
- Пользуйся пока что лестницей, — на прощание кинул он, после чего ушёл. Так быстро и тихо, что даже я этого не заметил, пока был занят рассматриванием собственного помятого костюма.

*****

Теперь я пользуюсь только лестницей. Не знаю, что за странный сон или видение у меня было. Никогда не слышал устрашающей истории этого лифта, поэтому не мог предположить причину его неисправности. Зато моё ожившее шестое чувство больше не вопило, да и я подстроился под нормальный ритм жизни, умело соединяя его с работой. Чем раньше я возвращался домой — тем легче было на душе.

Идти по лестнице до седьмого этажа — минута и десять секунд.
И я ни разу не жалел, что не сэкономил время на уже, вроде как, исправном лифте.
До пока надпись «LIVE» на стенах лестничной площадки внезапно не превратилась в «EVIL».
И я услышал знакомый смех. Знакомый прокуренный баритон лифтёра.