Бочка в бомбоубежище

Эту историю рассказал мне мой двоюродный дедушка, который проводил со мной очень много времени в последние годы своей жизни и по-настоящему гордился мной. Его смерть стала для меня большим шоком, но я несказанно рада тому, что перед уходом из мира сего он успел мне рассказать великое множество историй из своей жизни, которая началась у него 18 февраля 1937 года…

Он был вторым ребенком от второго мужа моей прабабушки, который очень любил ее и ее сыновей, но в 1941 их счастье кончилось, когда мужа забрали на фронт. В это время как раз начали отстраивать второй этаж нашей дачи, расположенной около аэродрома Быково, который использовался во время войны. На нашу дачу заселили летчиков, которые как могли помогали хозяйке: брали с собой на аэродром детей, где их кормили и рассказывали им про самолеты и военную технику, пока бабушка была на работе в городе, приносили шоколад из своего пайка, материю и предметы. А в свободное от работы время помогали с огородом (а он у нас немалый был — 12 соток своего и выделенный участок на пустыре). А что в доме сломается — чинили.

Дольше со слов дедушки.

Приехал на побывку мамин брат, дядя Саша, приехал не один, а с другом. А перед этим были как раз бомбежки, так решили они выкопать бомбоубежище. Была дождливая очень 1941, немцы стояли под Москвой и очень часто бомбили аэродромы. Выбрали место, выкопали с летчиками и обустраивать начали: опорные конструкции ставили, бочку добыли доя воды и полки сколачивали. Я им помогал как мог, водой бочку наполнял, хотя был еще совсем маленький, пяти лет от роду. Уже смеркаться начало, в яме темно, а я все воду ковшам ношу. Уже мама зовет в дом, ну я решил последний раз снести воды в бочку.

Захожу, а там у бочки стоит девушка: волосы цветы вплетены, в длинном платье из сетчатой материи и босая. Стоит и пьем из бочки. Я был очень озадачен. А она как заговорит, а голос у нее высокий, красивый и такой какой-то чистый, но не звонкий.

- Спасибо тебе, мальчик, что напиться дал. А то погнали меня от воды родной, так я теперь тут останусь.
- Так зачем тут, пошли, я тебя маме покажу.
- Мама меня твоя не увидит, а вот в пруду вашем я останусь.
- А где тут пруд?
- Сейчас нет, да скоро будет. Для меня спасение. Для тебя тоже спасение будет, не войдут в твой дом враги и дурные люди. А пруд скоро в конце улицы выроют, ты тогда и приходи ко мне в гости.

Посмотрел я в конец улицы, где развалены стояли, да подивился только, а как обернулся, нет девицы в бомбоубежище, а тут и мама за мной пришла.

Весной убрали развалины и на их месте солдаты вырыли самый настоящий пруд, а немцы отступили еще зимой.
Нас все равно бомбардировали, но ни дом, ни мы не пострадали.
Летчики, жившие у пас в доме, все вернулись после войны в свои семьи.
Вся жизнь сложилась как нельзя лучше.

В шестидесятых бомбоубежище зарыли, а на его месте посадили ель.
Это было любимое дедушкино дерево, именно под ним он и рассказал мне эту историю.