Оси мира паранормальное рядом
Я больше так не могу… Он смотрит на меня, всегда. Я не сплю уже очень долго, глаза слипаются и через силу приходится вести эту писанину… Но если я не буду этого делать, если никто не узнает, мне будет еще хуже. Намного хуже.
Как я уже сказал, у меня появился вариант, как избавиться от этого ублюдка раз и навсегда. Но моему другу он вряд ли придется по душе… Я не знал, как сказать о своей идее Мише, он же ведь просто пошлет меня куда по дальше, по крайней мере, мне так казалось.
Уже второй день я не выходил из дома. Запасы еды кончались, но он почему-то решил поменять тактику игры. Теперь он не заявлялся в мой дом, зато преследовал меня в людных местах. По сути, стоит мне только выйти на улицу, как я сразу же ощущаю его взгляд. В лицах прохожих я вижу его лицо. В окнах каждого дома, везде мне мерещится он. А может и не мерещится вовсе… Хронический недосып стал верным спутником моей жизни, еще начиная с того дня, когда мы впервые встретились с этим. Мои русые волосы были растрепаны во все стороны, серо-зеленые глаза помутнели, белка практически не было видно за сплошной сеткой лопнувших капилляров, в мешках под глазами можно было таскать слонов на рынок. Вся одежда из гардероба была мятой, моя любимая синяя рубашка и черные брюки уже порядком протерлись после долгих дней ношения. Я стал похож на полубомжа, но мне было не до своего внешнего вида. Каждый день я метался по квартире, в поисках ответа, что мне делать, но в голове вертелся только один вариант. Он был похож на навязчивую мысль о суициде и я думал, думал…
И вот, проснувшись посреди ночи после непродолжительного сна, я посмотрел на лежащий на тумбочке рядом с кроватью телефон. Лихорадочно я стал листать контакты, как же у меня их было много… А теперь — никого. Наконец, попался нужный мне номер, который я успел пролистать раза три. Встал с нагретой мною постели, подошел к окну, раздвигая шторы, нажал на кнопку вызова, пошли долгие и протяжные гудки…
Пока я ждал ответа, успел рассмотреть ночной пейзаж города. Фонари, освещающие дороги, дома, лавочки, урны, припаркованные машины… Тут же я уловил какое-то движение по затемненной части дороги. Из тени вышел человек, одетый во все черное (Кому еще вспомнился фильм «Люди в черном»?). Внезапно, он остановился прямо под моим окном. Просто встал и не шевелился. Снова… Снова эта тишина, кажется я даже перестал слышать гудки… «Случайный прохожий» стал поворачиваться в мою сторону. Все мышцы напряглись до предела, стекло запотело от моего дыхания, гудки окончательно прекратились и лишь телефон в дрожащей руке был напоминанием того, что я звонил своему другу пару минут назад… Его голова была уже повернута в мою сторону, он смотрел на меня, хотя я даже свет не включал в спальне. Под капюшоном не было видно лица, но я то знал, что он сейчас ехидно улыбается во весь рот. Он помахал мне рукой, как старому знакомому, затем поманил меня к себе. «Ну тебя к черту!» — мысленно выругался я и на ватных ногах отошел от окна, продолжая сжимать, в побелевшей от напряжения ладони, мобильник. Сев на край постели и схватившись обеими руками за голову, я стал раскачиваться из стороны в сторону. Слезы ручьем текли по моему побледневшему лицу, всхлипы, вперемешку с прерывистым смехом, разносились по всей квартире. Это был мой второй приступ истерического смеха. Первый случился в четырнадцать лет, когда пьяный отец слегка перестарался с избиением…
Я проснулся от настойчивого звонка в дверь. Солнечный свет непривычно играл бликами в моей спальне, в которую он редко когда попадал. Пересилив желание снова плюхнуться на кровать, я поплелся на запутывающихся между собой ногах открывать не званному гостю. Даже не посмотрев в глазок и не спросив, кто там, я щелкнул замком и распахнул дверь.
- О, Михаил, приперся наконец, я до тебя вчера пытался дозвонит… — Миха затолкал меня в коридор, бормоча что-то невнятное. Его взгляд метался по всей прохожей, он нервно оглянулся назад и буквально подскочил к двери, захлопнув ее и заперев на все замки.
- Ты чего? Совсем ошалел? — не скрывая своего удивления, я уставился на друга. Миша снял куртку и повесил ее на крючок.
Мы оба прошли на кухню. Я поставил чайник, а затем пошел в ванную, привести себя и свое лицо в порядок, чтоб на людях не стыдно было показываться. Умывшись, я вернулся на кухню, Миша уже наводил кофе, руки у него тряслись. Руки… Черт, как я сразу не заметил. Его руки были оцарапаны, все в синяках и ссадинах, впрочем, так же, как и лицо. Я немедля спросил у него, что случилось. Друг нервно выдохнул и начал рассказывать о своей «веселой» ночи…
«Я проснулся от твоего звонка на телефон, не без левой мысли, я взял мобильный и уже хотел ответить, как вдруг дверь в мою комнату открылась… Родителей дома не было, они уехали к родственникам на юбилей, а я по тупости своей, остался. Как только я понял, что это он, мобильник выпал из моих рук. От испуга нельзя было даже пошевелиться… Он стал приближаться, но теперь он начал вести себя по другому. Подойдя к кровати и наклонившись ко мне… Я… Его лицо было уже не таким. Конечно, от прежнего выражения его лица у меня тоже была целая кирпичная дача, но теперь оно совсем изменилось. Его улыбка превратилась в какой-то хищный оскал, глаза так и пылали яростью, я до последнего надеялся, что он уйдет, но он продолжал стоять и смотреть на меня, а потом, внезапно бросился, ни с того, ни с сего, при этом не издав не единого звука… Все происходило при полной тишине… Он схватил меня за руки, его ногти вошли мне под кожу, руки словно огнем обдало, затем он со всей дури шлепнул меня об пол и не успел я оклематься, как он снова кинулся на меня, начал раздирать мне лицо, чуть не выцарапал глаза, я тут же стал отбиваться, но, черт бы его побрал, он прижал меня к полу, не давая мне и двинуться. Что странно, он не пытался меня убить, я не знаю почему, он просто, просто меня решил испугать что ли… После он взял меня за воротник и подняв над полом, бросил на кровать. При этом опять это психопатическое выражение вернулось на его лицо. Он ушел из моей комнаты, а я еще минут пять приходил в себя. И про то, что ты мне звонил, я вообще забыл напрочь. Потом я вышел в зал, на полу валялась смятая бумажка. Я подобрал ее, там было написано что-то вроде: «Я знаю, что вы хотите сделать». Почерк был ужасно корявый, поэтому я точно не понял. Короче, всю ночь я провел «зализывая» раны и в ожидании родителей. А утром рванул к тебе».
Что нам делать, мы конечно не знали. Теперь он не просто пугал, он уже нападал. Это могло плохо кончиться для нас, очень плохо. Но в голове у меня вертелась только одна мысль. Как он узнал о моем плане, если я его даже Мише не рассказывал?.. Теперь во мне боролись две стороны. Одна из них говорила, что есть более лучший способ избавиться от него. А вторая — страх. Страх за свою жизнь. Ведь если не избавиться от него сейчас, то он может избавиться от нас потом.
Сегодня Миха решил остаться у меня на ночь. Я был не против. В конце концов нам удалось немного развеяться, Миша даже сумел вытащить меня на улицу. Благо, я не ощущал больше чужого взгляда на себе. Прогулялись, я затарился продуктами питания на неделю вперед. Домой возвращаться не хотелось. Но таскаться с пакетами по всему городу тоже. К тому же, пошел дождь. Вернувшись, мы принесли с улицы помимо огромного кленового листа еще и огромную кучу грязи. Раздевшись, мы пошли смотреть телевизор, наслаждаясь при этом бутербродами с колбасой и теплым кофе.
Время прошло незаметно. Наступил вечер. Сначала мы не хотели ложиться спать, но все же сон сморил нас, да и вдвоем было не так страшно засыпать. Я ворочался в постели из стороны в сторону, сон никак не шел. Мысли не давали мне покоя. Это был единственный способ избавиться от него. И у меня есть отличная возможность это сделать. Я больше не мог. Через открытую дверь было слышно, как Миша тихо посапывает. Медленно, я поднялся с кровати и тихими, крадущимися шажками пошел в сторону кухни…
И вот я уже стою над Мишой, все еще обдумывая, стоит ли мне это делать. В руке был крепко сжат самый большой нож, который я нашел на кухне. Он острый. Я это проверил. Мне не хотелось этого делать. Правда. Но я должен был. Так я избавлю от страданий и себя и Мишу… Он проснулся. Наверное, почувствовал мой взгляд. Дрожащая рука занесла над другом нож. Лицо Михаила выражало страх и непонимание, он попытался что-то мне сказать, но я перебил его очень простой, но емкой фразой: «Просто спи…» Теплая кровь брызнула мне на руку и лицо, друг издал последний короткий вскрик… Теперь мне казалось, что все закончится…
Все дело в том, что я считал, если этот никто появился в квартире Миши, значит он привязался именно к нему. И записка, которую он оставил Михе, могла означать только одно. Он не хотел, чтоб я убил Мишу. Но я сделал это, я освободил нас! Хотя и ценою жизни своего друга… Я направился в ванну, что бы смыть кровь. Уже стоя около раковины, я услышал приближающиеся шаги… Но кто? Я ведь теперь один дома… По крайней мере, мне так казалось.
Я смотрел в зеркало и не мог оторвать взгляда… В отражении, помимо меня, был Миша. Он стоял на входе в ванную и смотрел на меня, не моргая, кровь из его груди в области сердца, алыми ручьями стекала по одежде, глухо капала на пол и в тишине этот капающий звук был словно тиканье часов… Дышать стало очень трудно, ноги подкашивались, внутри все отяжелело, это было невозможно. Он просто не мог выжить. Не знаю как, но я смог повернуть голову в сторону этого нечто, медленно, будто все суставы в шее были сделаны из ржавого железа. К моему удивлению и облегчению, сзади никого не оказалось. Я свалил все на глюки. Смыл липкую кровь, но одежду не отмыл. Ничего страшного, нужно было спрятать труп. Чем быстрее, тем лучше. Но когда я вошел в зал, меня ждал еще один сюрприз. Голова Миши была повернута в мою сторону и его мертвые глаза, казалось, пристально следили за каждым моим движением… Я отошел чуть дальше, но краем глаза заметил, что друг повернул голову в моем направлении. И тут он встал. Он просто поднялся с дивана и пошел ко мне. Я упал на колени, это было не возможно, такого просто не могло быть… Лже-Миша смотрел на меня сверху вниз. При этом его рот разошелся в огромной улыбке, обнажая все 32 зуба. Карие глаза были широко раскрыты, тут же их цвет сменился на ярко-голубой. Несколько красных капель упало на мое лицо, хриплым голосом, лже-Миша произнес:
- Не выйдет… Я не отступлю…
Издав нечеловеческий вопль на весь подъезд, я отключился. Очнулся когда было уже светло. Кругом беготня и суетня, полиция, скорая помощь. Соседи вызвали наверное. Разбирались со мной недолго. Хотели посадить в тюрьму, но когда я попытался им рассказать, как все было, признали психически больным. И посадили сюда. Правда, это не особо помогло. Он не отстал от меня. Последовал за мной даже в психушку. Днем я еще могу терпеть его, но ночью… В темноте я вижу Мишу, он смотрит на меня, всю ночь, не моргая и улыбка никогда не пропадает с его лица. Никогда. Реже, ОН является в своем обычном облике, но это пугает не меньше… Господи, как же он мне надоел… Но, раз он прицепился ко мне, то я кажется знаю, как его отцепить, жаль, этот способ может понравится не всем…
Илларион с презрением посмотрел на записи. Он уже много лет проработал в психбольнице и какие только предсмертные записки не находил. Эти почти не чем не отличались. Санитары вынесли труп, Илларион вышел из палаты последним. Закрывая дверь, врач почувствовал, нет, даже заметил краем глаза, что в палате кто-то есть…