Семейный ужин

Маленькому Лукасу было всего семь лет, но у него была очень развитая фантазия. Он был худым мальчиком с бледной кожей и тёмными кругами под глазами. Так как рядом с ним не было мальчиков его возраста, ему приходилось играть одному.

Было темно и Лукас играл один возле канала. Это было его любимое место, куда он приходил, потому что здесь никого не было, кто бы мог его потревожить. Он представлял, что он рыцарь в сияющих доспехах и освобождает девушку из лап жестокого дракона. Палка в его руке была большим мечом и он отрубил им дракону голову до того, как-то успел проглотить зовущую на помощь девушку.

Вернувшись к реальности, Лукас понял, что он слишком сильно задержался, играя у канала и опоздал на ужин. Он съёжился, представив, как его мать сейчас будет ругать его и со всех ног помчался домой. Как и многие дети его возраста, Лукас никогда не признавался, что чего-то боится. Однако, в темноте, дорога ему казалась странной и незнакомой. Он жил рядом с кладбищем, но это его не пугало. С самого раннего детства, его родители всегда учили его не бояться мёртвых.

Дело в том, что, чтобы добраться домой, ему необходимо было пройти по длинному, пустынному переулку, с обеих сторон, которого были заброшенные здания и заводы. Проходя мимо пустых окон заброшенных зданий, ему всегда казалось, что из них на него смотрят горящие глаза монстров и ужасных зверей, которые подстерегают его за каждым углом.

Он не мог отрицать, что боится. Его отец всегда говорил, что боятся только трусы, а Лукас не хотел быть трусом. Ведь он, в конце концов, был рыцарем, храбрым воином и он не должен ничего бояться.

В тот вечер, тишина в переулке была необычной и Лукас буквально приказал себе, быть храбрым. Он слышал, как его шаги эхом разносятся по дороге и часто ему казалось, что какие-то тени мелькают в разбитых окнах зданий.
- Давай, Лукас, — пробормотал он себе. — Тебе ничего бояться.

И вдруг он услышал впереди грохот и мусорное ведро опрокинулось перед ним. Малчик застыл на месте, задрожав, как осиновый лист. Потом, он увидел, как большая крыса перебежала дорогу и крылась в заброшенном здании. Лукас облегчённо вздохнул и продолжил свой путь.

Через несколько минут он услышал звуки позади себя. Кровь застыла у него в жилах. Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть темную фигура. В лунном свете он смог разглядеть лишь силуэт высокого человека. Лукаса вдруг захватило чувство обречённости и паники. Он хотел убежать, но на мгновение, мышцы отказались его слушаться. Он встал как вкопанный. Снова взглянув на человека, он увидел, как его тёмная фигура приближается к нему.

Наконец, Лукас совладал с собой и как сумасшедший, сорвался с места и помчался прочь. Тёмная фигура следовала за ним по пятам. Лукаса был всего в нескольких минутах ходьбы от дома, но за ним гнались. Испуганный мальчик отчаянно пытался добежать до дома и слышал как шаги позади него становятся всё ближе и ближе.

Вдруг он почувствовал тяжелую руку на своём плече. Он развернулся, его глаза широко раскрылись от ужаса и столкнулся лицом к лицу с высоким мужчиной.
- Лукас, где ты был? — Сказал он.
Это был голос его отца.
Волна облегчения захлестнула маленького мальчика и его колени перестали дрожать. он был в безопасности, наконец.
- Твоя мать волновалась, — вздохнул отец, качая головой.
- Я не заметил, что уже поздно, — пробормотал Лукас.
Отец взял его за руку и повел домой.

Когда они вошли на кухню, мать встала из-за стола. У нее был хмурый взгляд.
- Сколько сейчас времени, молодой человек? — стала ругаться она. — Ты опоздал на ужин.
- Прости, мама, — ответил Лукас, опустив голову. — Это больше не повторится.
- Ну, что же вы ждете, — сказала она. — Садись за стол, пока твой отец несёт ужин.

Лукас подбежал к кухонному столу, достал ножи и вилки и положил их на стол. Его отец спустился в подвал и вынес оттуда девочку. У неё за спиной были связаны руки, а рот закрыт кляпом. В её глазах читался настоящий ужас. Его отец положил девочку на кухонный стол, прямо по центру, на большой серебряный поднос.
- Ужин подан, — заявил он.

Семья вурдалаков накинулась на девочку, разорвав её на части и пожирая её плоть и кишки, пока на столе не осталось ничего, кроме кучи кровавых костей.