Седьмой континент. Часть 1

Глава первая.
Стивен.
21 сентября 2114 года.

- Как вы думаете, мы сможем завершить нашу экспедицию вовремя? Я имею в виду — до Рождества Христова мы вернемся домой?
И так всю дорогу.
У Профессора рот не закрывался и даже ночью, когда все спали сладким сном, он умудрялся делиться своими идеями со спящими, читая тем длиннющие лекции на самые разнообразные темы. Конечно, со стороны это выглядело весьма комично и нелепо, но лично для меня, такая чрезмерная разговорчивость Профессора была, своего рода панацеей от целого сонма тревожных мыслей.
Мыслей, которые стали преследовать меня уже на следующий день после начала нашего путешествия.
- Молодые люди, я хочу, чтобы вы знали — на Седьмом континенте нет бога. По крайней мере, так утверждают пусть не многие, но все же выжившие участники предыдущей экспедиции — люди, которым я склонен доверять на все сто…
- Слушай, Стив, как думаешь — он когда-нибудь заткнется? — обратился ко мне могучий увалень по имени Джо, наш повар.
Вместо ответа, я лишь покачал головой — нет, мол, не дождешься!
- Боже, помоги всем нам! — сказал Джо и с видом человека совершенно обреченного, плашмя повалился в высокую траву.
Все, кто сидел у костра, покатились со смеху. Профессор же, заметив всеобщее веселье, оживился и принялся за очередную лекцию на тему «кто есть кто не в этом мире».
- Ни для кого не секрет, что большинство представителей животного мира Седьмого континента, настроены к нам чрезвычайно враждебно. С чем же это связано, господа? Как думаете?
- Действительно, с чем это связано? — сказал лейтенант Сомов, подсев ко мне. — Вот ты, Стив, веришь, что вернешься с похода живым и невредимым?

Я посмотрел на Сомова. Обыкновенный парень. Россыпь крупных веснушек на круглом лице, простодушная улыбка, неуправляемый вихрь рыжих волос.
Черт возьми и что он здесь забыл, среди этих скал?
- Не знаю, — ответил я, глядя на тощую фигуру Профессора, бесстрашно балансирующую на границе света и мрака. — Эй, всезнайка, держитесь поближе к костру, если хотите закончить свой монолог!
Опять раздался дружный хохот.
И все-таки, от Профессора определенно есть польза. По крайней мере, люди все еще помнят, что такое смех и это не может не радовать.
- Какие планы на завтра? — спросил Сомов, открывая банку мясных консервов. — Народ весь в предвкушении, Стив.
- Завтра спускаемся в долину, — ответил я, — готовимся к перемещению. Или у тебя другие предпочтения?
Сомов махнул рукой.
- Я пойду за тобой и в огонь и в воду — ты же знаешь, Стив. Но…
- Что — но, лейтенант?
- Дурацкое предчувствие, вот что. Со мной никогда такого не было, — Сомов поднялся, схватил сухую ветку, бросил ее в огонь, — перед глазами постоянно одна и та же картина…
- Ежь свои консервы и ложись спать, — перебил я его, — ты просто устал, отдохни хорошенько.
Сомов попытался улыбнуться, но улыбка получилась слегка натянутой.
- Разве этот парень, — он указал пальцем на Профессора, — даст спокойно уснуть?
- Я что-нибудь придумаю, — сказал я.
- Да ладно, шучу я, шучу…

Ровно через час лагерь уснул.
Как ни странно, даже Профессор тихонько похрапывал, шевеля во сне губами. Видимо, сказывалась усталость.
Спал Сомов, толстяк Джо и другие восемнадцать членов Всемирной Экспедиции на Седьмой континент.
Я же не мог уснуть в ту ночь.
Все бродил вокруг лагеря, путаясь в высокой траве, наслаждаясь рычащим, грозным пением одинокого кугуара в кромешной паутине джунглей и мерцанием огромного количества звезд на ночном небе. Звезд, которые знают Истинную правду обо всех нас.
Седьмой континент — это другое измерение, доступ к, которому стал возможен, благодаря эксцентричному гению археологии, профессору Клаусу Штерну.
Именно он, этот сумасбродный, тощий немец, стал первым, кто разгадал загадку наскальных рисунков в одной из пещер в Южных Андах, на которых была зашифрована схема перехода из одного мира в другой.
Впрочем, нет. Было не совсем так.
На самом деле, сами пещеры, эти древние обиталища доисторических, полудиких охотников, заставили Штерна сделать столь эпохальное открытие.
По крайней мере, именно такую мысль он пытался донести до всего ученого мира, тем самым наделив себя репутацией человека, мягко говоря, не совсем адекватного.
В 2103 году Клаус Штерн появился в прямом эфире Всемирной Службы Новостей и мир впервые услышал о существовании Седьмого континента.
Так же, во время того памятного прямого эфира, Штерн попросил прощения у миллионов людей за то, что не смог сделать свое открытие на тридцать или даже на сорок лет раньше.
Тогда его слова звучали глупо, иначе не назовешь. Словно бред выжившего из ума старика — вот, как звучали те слова.
Сейчас же мы, наконец-то, начинаем понимать, скольких воин за жалкие остатки природных ресурсов Земли можно было бы избежать, прислушайся он вовремя к своему внутреннему голосу.
Прислушайся он к тому зовущему, таинственному кличу, который преследовал его на протяжении всей жизни и, которому он внял лишь тогда, когда разменял свой седьмой десяток.
За прошедшие девять лет на Седьмой континент было отправлено больше двух десятков исследовательских экспедиций, однако более-менее результативной можно считать лишь одну — прошлогоднюю.
Все остальные экспедиции оказались не чем иным, как пустой тратой времени и средств. Но прежде всего, пострадали сотни людей, среди, которых было немало выдающихся личностей, светил науки. Все они, как не прискорбно об этом говорить, бесследно исчезли на Седьмом континенте.

22 сентября 2114 года.

На завтрак и сборы мною было выделено ровно сорок минут.
Это в три раза меньше, чем обычно.
Мы едва вкладывались в график, поэтому приходилось прикрикивать на людей, заставляя их поторопиться.
- Эй, Джо, ты долго еще будешь возиться со своими котелками?
- Виноват, капитан! Я сейчас, я мигом!
Хороший парень, этот Джо. Обыкновенный фермер из обыкновенного Техаса — вот, как можно о нем сказать.
Сорока двух лет отроду, он простодушен и легок в общении, к тому же прекрасный кулинар. Особенно когда дело касается приготовления чего-нибудь мясного на углях.
Тем не менее, мне кажется, что он сделал большую ошибку, подав заявку на участие в походе. Его огромный вес и рост могли сыграть с ним злую шутку. Это, как пить дать.
В предыдущей экспедиции было двое парней с комплекцией, как у Джо. Они не выжили.
Как утверждают очевидцы, оба попросту застряли в одном из очень узких ущелий и их пришлось умертвить, при том — для ихнего же блага.
Надеюсь, что с Джо такого не случиться и он вернется невредимым к своим сестрам в родной Техас.
- Поторапливаемся! Поторапливаемся!
Оглядываясь по сторонам, следя за беспорядочными сборами, я подошел к Сомову.
Тот чистил свой многозарядный карабин, боевой трофей, добытый в «алмазной» войне 2098-2100 гг.
- Зря ты это делаешь, лейтенант, — сказал первое, что пришло на ум.
- Почему же, босс? — спросил Сомов.
- На Седьмом континенте электроника не работает. Тебе ли этого не знать?
Сомов улыбнулся и передернул затвор своего карабина. Его лицо излучало довольную улыбку.
- Это оружие — пережиток прошлого. В нем, как и в твоих, Стивен, механических часах, нет ни единой микросхемы!

Мы тронулись в путь в 10.00, отставая от графика ровно на час.
Скажу честно, я не сторонник чересчур строгого соблюдения каких-либо норм или правил, однако вылазка на Седьмой континент — это совсем другое дело, здесь каждая минута ценится на вес золота.
Для меня, как для руководителя экспедиции, непростительны даже малейшие просчеты или ошибки потому, что люди, которым удалось добиться права на финансирование этого предприятия, крайне требовательны и чрезвычайно жестоки.
Но, по большому счету, мне было плевать на них.
Я, Стивен Войд, боевой капитан третьей (высшей) степени и ветеран шести воен, добивался одной лишь цели — найти единственное свое дитя. Мою любимую кровинку, плоть от моей плоти — дочь Марию, пропавшую без вести в дебрях Седьмого континента.
И еще, я готов был сделать все для того, чтоб мои подчиненные, вернулись живыми в свои дома. К матерям, женам, детям.

Долина Лилий находилась в трех часах хода от того места, где наша исследовательская команда устроила ночлег.
Узкая тропинка, по которой мы двинулись в путь, петляла помеж скоплений огромных обломков породы, обрушившихся с горной гряды во время землетрясения 2075 года.
Тогда, почти четыре десятилетия назад, случилось нечто ужасное.
Это была катастрофа глобальных масштабов, унесшая несметное количество человеческих жизней и стеревшая с лица земли десятки мегаполисов.
Остров Огненная Земля, который являлся неизменным спутником материка на протяжении миллионов лет, был поглощен океаном и его место заняла Великая Антарктида, покрыв льдами огромный участок суши на юге Южной Америки.

В течение часа, мы двигались по тропе, уходящей вверх под небольшим углом, наслаждаясь созерцанием прекрасной и, вместе с тем, суровой природы этих мест.
Молодые кипарисы и сосны отчаянно цеплялись за жизнь и в поисках живительной влаги, запускали свои корни в глубину расщелин у подножья скал; горный можжевельник, встречая и провожая нас, шевелил своими лапами — ветвями под дуновением легкого ветерка, а удивительной красоты, огромные кактусы с шапками пурпурных цветов, мгновенно приковывали к себе наши взгляды.
Двигаясь замыкающим отряда, я наблюдал за горными баранами, снующими по узким, гранитным карнизам вдоль почти отвесных утесов на головокружительной высоте; за пестрыми птицами, издающими унылые, низкие звуки и мне было, до боли, до крика, страшно представить, что через несколько часов, все эти приметы НАШЕГО мира исчезнут, а на их месте возникнет непостижимая и враждебная сущность Седьмого континента.
- Капитан, начинается спуск в долину! — крикнул Сомов, идущий во главе колонны.
- Отлично! — ответил я. — Ускорить шаг!
Чертов Штерн! Зачем ты это сделал? Зачем ты показал миру свое открытие?
Я крепко выругался вслух.
Идущие впереди меня, оглянулись.
Я махнул им рукой. Все в порядке, ребята!

- Папа, ты бы слышал крики этих птиц! О, это что-то!
Знаешь, мне кажется, что я схожу с ума, слушая их! Это музыка! Полный симфонический оркестр, особенно по утрам!
Вобщем, мы все поражены до глубины души и порой, не веря своим ушам, переспрашиваем друг друга: «Ты тоже это слышишь?»
Ты просил, чтобы я вела записи в подаренном тобой блокноте.
Прости, но это невозможно. Ни чернильные, ни шариковые ручки здесь не пишут, а коробку с карандашами я забыла дома.
Растяпа, скажешь ты и будешь прав. Здесь есть, о чем писать…
Знаешь, папа, сегодня наткнулись на труп какого-то странного животного.
Хотя нет, слово «странное» тут не совсем подходит… Скорее — непостижимое, что ли…
Оно напоминает большую собаку, но вместо шерсти, это создание покрыто синими, оранжевыми и зелеными перьями.
И еще у него клюв. Огромный, острый, белый.
Ровно девяносто зубов (я лично пересчитывала, вот!). Очень длинный, оливкового цвета, язык. И у него во рту что-то находится, какой-то слизистый комок… Воняет ужасно!
В общем, мы с ребятами окрестили это животное собакоклювом… Ох-х, а это что такое?
… вини за молчанку, пап.
Представляешь, на нас только что напали! Еле ноги унесли. Слава богу, все целы и невредимы…
Думаю, что нам повезло. Ребята говорят, что оно нас тоже испугалось.
Хотелось бы в это верить…
… умер от удара… внезапно постарела на лет… цать… огромная пасть… ночь продолжалась тридцать семь часов… утащили в заросли… боялись огня и мы этим воспользовались…

- Это первая запись, есть еще четыре.
Я повертел в руках крохотный диктофон, взглянул на идущего рядом, Сомова. Окинул взглядом Долину Лилий, отметив про себя, что идти нам осталось не больше часа.
- Можно вопрос, капитан? — спросил Сомов.
- Спрашивай, — кивнул я.
- Как вашей дочери удалось сделать запись? Электроника ведь там не работает. Или я ошибаюсь?
- И да и нет. Несложные электронные устройства, вроде диктофона, вполне могут функционировать. Но не везде и не всегда, конечно.
- ?
- В зависимости от обстоятельств. Такова версия. Штерн предполагает, что электроника может работать лишь там, где наблюдается скопление энергии определенного типа.
- А человеческим языком можно?
- Я пока и сам до конца не разобрался.
- А Мария? Она об этом знает?
- Думаю, нет. Вот послушай — ее запись начинается и заканчивается хаотически, без ее ведома. Такое впечатление, что диктофон работает, но ничего не пишет.

… поняла, что домой вернуться не удастся. Тут все против нас, одно радует — океан близко.
Надеюсь, что… три человека, те, кому мы доверяли, попросту предали нас, убив это животное! А ведь мы должны были только изучать! Изучать, а не убива… стоянно думаю о том, что я в состоянии доказать всем — эти существа безобидны, хоть и ведут себя крайне подозрительно… сильно, ох, как сильно я ошибалась… их действия вполне можно назвать тактикой… твари! Ненавижу их!
… аешь, папа, мне уже все равно. Я уверена в том, что ты будешь пытаться найти меня, свою кровину и уберечь от всего этого, но, поверь, это бесполезно…
… врос в нас. Да, Седьмой континент именно врос в нас, как и мы вросли в него. Он стал нами, превратил в себя… не надо искать меня, папочка…

Глава третья. Мария.
8 июля 2114 года.

Я ничуть не сомневалась в том, что поступила правильно, дав свое согласие на участие в экспедиции.
Нет, конечно скребся где-то там, глубоко внутри какой-то хищный червячок, шевелился клубочек странных предчувствий.
Однако очень скоро я пришла к выводу, что этот самый клубочек — не что иное, как страх. Страх перед неизвестностью и крутыми жизненными переменами.
Такое с каждым бывает и я не исключение.
Такое присуще каждому смертному, говорила я себе. Повторяла днем и ночью.
И я победила. Однажды страх ушел.
Навсегда покинул меня, мой разум и мое тело.
И осталась лишь жажда, неподдельное, огромное желание окунуться с головой в науку.
Посвятить ей свою жизнь, стать ее верной слугой.

Впервые мне стало известно о существовании Седьмого континента 14 апреля 2103 года.
Это был памятный день. Для всех и каждого. Для всей Земли.
А лично для меня, двенадцатилетней озорной девчонки, этот день стал началом пути к своей мечте, отправной точкой, оглушительным выстрелом стартового пистолета.
Был прямой эфир, выступал профессор Клаус Штерн.
Как сейчас помню: перед тем, как начать говорить, он выдержал внушительную паузу, длиной не менее двух минут.
Он внимательно смотрел с экрана монитора на меня, на маму (она была тогда еще жива) и на отца, который той весной 2103-его сумел вернуться живым из очередной своей войны.
Таинственность образа профессора Штерна; легкая, светлая тень грусти в глазах; вмятина лет на высоком челе — все это произвело на меня неизгладимое впечатление.
А когда Штерн начал говорить, я попросту распалась на молекулы.
Я слушала его тихий, похожий на шелест, голос и мне хотелось выть белугой от осознания того, что все самое интересное и захватывающее происходит не со мной, проходит мимо меня.
Мне казалось, что жизнь оставила меня на пыльной обочине, а сама умчалась вдаль на всех парах.
С каждым словом Штерна, с каждой его фразой, я погибала. Погибала душевно…
А он все продолжал свой монолог, рассказывая о самом большом чуде на Земле — Седьмом континенте.
- Новый мир, новая жизнь без воин и геноцида, — говорил профессор, — шанс для всего человечества. Седьмой континент — вот наше спасение! Ни в космосе, ни на других планетах, ни в дальних галактиках, а здесь, можно сказать — у себя под боком, если мыслить глобально. К тому же, с Марсом-то нам не повезло-об этом ведь известно всем без исключения…

Если мыслить глобально… С Марсом нам не повезло…
Да уж, несомненно, идея Штерна имела рациональное зерно. Она была нова, открыта и смела.
Заключалась же она в постепенном освоении Седьмого континента, изучении его природных ресурсов и в скором будущем — постепенной оккупации человечеством.
А что же девчонка? Что было с ней дальше?
Девчонке помог папа. Словно в доброй сказке.
Как и подобает хорошему отцу — он дал ей ценный совет.
Замечательный совет. Всего несколько слов, но зато каких!

- И что он тебе сказал, Мари?
- Кто?
- Ну как кто?! Отец твой! Что с тобой? Где ты витаешь?
Я оторвала взгляд от пылающих костров, посмотрела на Золтана, на его руку, лежащую на моей джинсовой коленке.
- Да ладно, какая разница, Зо.
- Нет уж, красотка, тебе так легко не отделаться. Говори: что тебе посоветовал твой старик? Я должен знать!
И вот тогда прозвучал крик Виктора, организатора и руководителя нашей экспедиции.
- Всем приготовиться! До перехода пять минут!
- Мне кажется, что Виктор поторопился, — сказала я, поднимаясь и вскидывая на плечи рюкзак, — как думаешь, Зо?
Золтан тоже вскочил.
- Ладно, Мари, отложим наш разговор на потом, — он стал поправлять шлейки своего рюкзака, потом начал рыться в многочисленных карманах армейской сумки.
- Что-то потерял?
- Ты сигареты мои не видела?
- Некогда курить. Пошли!
- Ладно, уже там покурю.

Виктор заметно волновался.
Он стоял перед массивной, высотой четыре-пять метров, желтоватой дымовой завесой, которую образовывали шесть догорающих костров и держал в правой руке прибор Вивера.
Виктор был мне не симпатичен. Не могу сказать точно почему. Возможно все дело в его тоненьких усиках и куцей бородке, за которой он, судя по всему, очень тщательно ухаживал.
Золтан однажды назвал его тараканом и я долго смеялась над этим сравнением. Очень долго. И это несмотря на то, что и сам Зо имел за обыкновение отращивать внушительную бороду и длиннющие волосы.
Но возможно, дело и не в ухоженной растительности на, не по годам молодом лице Виктора.
Его харизма. Она затмевала всех и каждого.
Его голос. Глубокий, важный.
И кашель. Виктор кашлял часто, при том очень громко. Буквально кромсал воздух на большие, хриплые ломти.

- Что на приборе, Виктор? — крикнул Золтан.
- Всем приготовиться. Начинаем переход.
- Он, кажется, не понял, — сказал Золтан, обращаясь ко мне, потом повторил свой вопрос: «Виктор, я спрашиваю — что показывает прибор Вивера?»
Виктор оторвался от созерцания желтой дымовой завесы и посмотрел на нас — группу из девяти исследователей, готовых броситься с головой в омут неизвестности.
- Прибор показывает, что плотность дыма почти девяносто восемь процентов. До перехода около минуты.
- Что ж, пожалуй он прав, — сказал Зо, — до встречи на Седьмом континенте, ребята…