Пленник греха 3. Часть I: Подкидыш

Полночь, 03:30. Дождь лил как из ведра. В эту безлунную ночь, улицу освещал лишь свет уличных фонарей. Время от времени гремела гроза и сверкала молния. Казалось, в такую погоду даже сам дьявол забит в углу своего убежища и боится выходить на улицу. По пустой улице быстрыми шагами шла странная одинокая фигура. Это была женщина в длинном чёрном платье и синей дутой куртке. На голову был накинут капюшон. Она держала в руках что-то, завёрнутое в полотенце, слегка нагибаясь и пытаясь загородить собой от дождя. Моментами, женщина в страхе и в отчаянии озиралась по сторонам, словно что-то искала или чего-то боялась.

Женщина с каждой минутой ускоряла шаг и смотрела по сторонам, словно осматривая дома. Большинство из них были затемнены. Видимо, все вокруг спали. Наконец, она увидела крыльцо одного из домов, которое было прикрыто навесной крышей. Три ступени вели вверх по крыльцу, к входной двери в дом, над которой горела лампочка. Она направилась в сторону этой двери. Поднявшись по ступеням, она положила в паре сантиметров от двери то, что держала, накрыла ещё одним полотенцем и позвонила в дверь. Сделав это, она резко сорвалась и побежала прочь, завернув за угол и скрывшись.

Дверь вскоре открылась и вот, полусонный хозяин дома, в коричневой пижаме, водит головой по сторонам, пытаясь понять, кто к нему пожаловал в столь поздний час. К слову, человек, выглянувший в дверь, никто иной, как наш старый знакомый, Зак Меццоджорно.

Зак продолжал озираться по сторонам, сквозь сумбур сна. Он уже собирался закрывать дверь, как услышал странный звук. Звук детского плача. Скорее, это был писк. Зак окончательно вышел на крыльцо и увидел справа от двери ребёнка, завёрнутого в полотенце. Он был весь завёрнут в белые полотна и была видна только его голова.

Зак стоял над подкидышем и хлопал глазами, как чебурашка.
- Эстер! Эстер! Милая, сюда! Скорее! — внезапно выкрикнул Зак.
- Иду! Не ори! — донёсся сонный женский голос из дома.

Через минуту, над малышом стояли уже двое, Зак и Эстер, смотря то на подкидыша, то друг на друга и хлопая глазами. Зак в очередной раз посмотрел на Эстер и улыбнулся, а вскоре улыбка переросла в радостный смех. Он схватил малыша и занёс его домой.

- Надо сообщить в полицию! — сказала Эстер. — Пусть органы опеки о нём позаботятся. Бедный малыш. Пойду, позвоню…
- Милая по… постой… Может не надо а? она… она такая милашка… оставим её себе, пусть у Луиджи будет сестрёнка. — произнёс Зак, весёлыми глазами, с надеждой поглядывая на Эстер.
- Зак! Ты что несёшь?! Надо сообщить властям!
- Всё! Это не обсуждается! Линда останется с нами, на правах четвёртого члена нашей семьи. На правах нашей дочери!
Эстер растерянно посмотрела в сторону лестницы, по которой спускался полусонный Луиджи, зевая и пытаясь понять, что за звуки доносились с первого этажа.
- О сынок! Поди сюда, давай! — крикнул ему Зак. — У нас для тебя сюрприз! Отныне, у тебя есть младшая сестрёнка! Линда!
- Она от мамы и папы? — удивлённо выговорил ребёнок, смотря на родителей.
- Да! Мы заказали её аисту! — улыбчиво ответил Зак. — Как в своё время, 7 лет назад, заказали и тебя!
- А разве аисты в это время не спят?! — Удивлённо спросил Луиджи.
- Эммм… Ну… У этого аиста бессонница. — Слегка призадумавшись и почесав затылок, весело ответил Зак.
- Врёт! Это был не аист, а ночная кукушка! — вылепив серьёзное выражение лица, сказала Эстер сыну.

После этого случая прошло пять дней. В это воскресное утро, Зак с женой привели Линду к старому знакомому, отцу Джону, крестить. На церемонии присутствовал ещё один друг семьи, Сальво Контри. Именно Сальво и отец Джон и стали крёстными маленькой Линды.

Когда церемония крещения была окончена, отец Джон, Зак и Сальво вышли во двор церкви, поговорить обо всём.
- Как же рад, что тот кошмар закончился. — Произнёс священник. — Вы победили нечисть и обрели счастье. В подарок, бог послал тебе этого ангелочка, Зак! Тебе и Эстер.
- Да, святой отец! Всё закончилось два года назад! Но всё то, что было, не выходит у меня из головы! Словно это было вчера! — Задумчиво ответил Зак.
- Это пройдёт! Нечисть уничтожена, ты ведь сам видел, Зак! — выговорил восьмидесятилетний священник.
- Не знаю, отец Джон! Тот момент даже в эту секунду проигрывается у меня перед глазами! Я видел… Видел, как горел бедный Неро. И не смог его спасти! — опустив голову и помолчав немного, Зак продолжил. — Я видел, как та нечисть, Даурус, охваченный огнём, валялся в бессилии и выпивал кровь ещё живого Неро! Это было ужасно! Надеюсь! Надеюсь вы правы! И он окончательно сгорел! Он никогда не должен вернуться!
- Хотя, его останки так и не были найденны! — добавил Сальво. — А в ванной нашей виллы нашли тело той старой ведьмы, Кармеллы, мёртвой с выколенными глазами.
- Что вы решили на счёт виллы? — спросил Контри священник.
- Не знаю, пока ничего, святой отец. Эта вилла через подземный коридор в подвале соединяется с той проклятой больницей. Она давно не функционировала по назначению, если не считать деятельность тех проклятых извергов, а после пожара и вовсе одичала, превратилась в жуткое, мрачное здание, куда даже черти побоялись бы ступить. Но, так как оно амортизировано и заброшено, пока никем не используется, не охраняется, есть опасность того, что через эту больницу, пройдя связной коридор и наш подвал, в дом может проникнуть кто угодно. Я давно собираюсь решить эту проблему, но мой сын против. Он настаивает на том, чтобы мы оставили всё как есть. Я даже подумывал избавиться от этой проклятой виллы, продать. Но и в этом случае, Тони категорически против. Не знаю, что за бес в него вселился! Забыл, через что мы там прошли или как?! Не знаю, не знаю! Что дальше будет не знаю, отец Джон! — закончил Сальво, пристально смотря в даль.
- Это было чудо! Всё, что вы рассказали было чудо! — Сказал Джон. — Волки, пришедшие на помощь, змея, сверхъестественные способности, проявившиеся у Зака… Кстати, ты что-нибудь о них выяснил, Зак? Они не давали о себе знать с тех пор?
- Нет святой отец, с тех такого не было. Я не знаю что это был за феномен. Я никому об этом не говорю. Это знаем только мы, кто там присутствовал и вы. Больше никто. Я не обращался ни к врачу, ни к психологу, ни к какому-нибудь другому специалисту…
- Зак, мне кажется, я знаю одного человека, который может помочь тебе разобраться или по крайней мере попробовать. Это тот человек, о котором я тебе говорил, мой знакомый из Индонезии. Он магистр в сфере оккультизма, именно от него я владел той информацией о Даурусе, которую я тебе тогда поведал. Возможно, он сможет помочь тебе во всём разобраться. Я не знаю когда, но обещаю, как-нибудь я устрою вам встречу. Он живёт в далёкой Индонезии и он один из немногих, кто в совершенстве владеет всеми сокровенными тайнами оккультизма. А как продвигается ваша политическая деятельность? — обратился священник к Сальво.
- Ну, как вам сказать. Моя уже никак, отец Джон. Я больше не генеральный секретарь партии. Я ушёл из политики, уступив место своему сыну, который внезапно проявил необузданный интерес к ней. Это случилось практически сразу, после тех ужасных событий. До того, он и слышать не желал о политике, но после, его взгляд на политику изменился кардинально, на 180 градусов. Меня самого это удивило. Он стал генеральным секретарём партии, а теперь он ещё и её лидер. Должен признаться, он справляется с этим лучше меня, если учесть, что согласно опросам и рейтингам, наша партия главный претендент победы на предстоящих выборах.
- Поздравляю, поздравляю! — Ответил поощрительно Джон. — Всё будет хорошо, друзья! — весело произнёс священник, похлопав обоих по плечам.

Прошло два месяца после крещения Линды. Был выходной день. Зак и Эстер, свободные от работы, повели Луиджи в оперу. Эстер не хотелось оставлять Линду одну, а няни у них не было, поэтому они решили взять малышку с собой. Изначально, Эстер была против, полагая, что шум оперы мог плохо повлиять на ребёнка, но в итоге, решили пойти всей семьёй.

Людей было много и они толпились у входа. Когда наконец они вошли в здание, Луиджи был изумлён той помпезно — грациозной и мистической атмосферой, которую создавал внутренний интерьер и головокружительные архитектурные декорации огромного здания оперы. Войдя в прихожий зал оперы, перед ними предстали каменные лестницы справа и слева, которые вели вверх. Внимание Луиджи, которого держал за руку Зак, привлекла чёрная мраморная статуя сидящего на пьедестале ангела, которая стояла между этими лестницами. Один взгляд на эту статую вызвал в Луиджи странные ощущения, сравнимые с детским страхом. Луиджи еле смог оторвать глаз от этой статуи, но когда он ненароком снова посмотрел на неё, то увидел, что рядом с ней стоял странный человек, словно появившийся ниоткуда. Это был высокий худой мужчина с тощим лицом в длинном чёрном цилиндре, со стильными, плоскими вытянутыми усами у висков, в стиле Итало Бальбо. Этот нестандартный фасон усов, интеллигентный чёрный костюм и чёрная бабочка на шее, создавали образ интеллигента из тридцатых годов двадцатого века. На нём были надеты чёрные очки с круглыми тёмными стёклами. Лицо его казалось неживым, не имеющим ничего общего с органическим миром, не выражавшим никаких эмоций. Словно, перед статуей ангела поставили ещё одну, живую статую. В какой-то момент, ребёнку показалось, что от странного незнакомца веяло каким-то зловещим, загробнымхолодом. Внезапно, он снял очки и посмотрел в сторону пялившегося на него Луиджи. От этого холодного и жуткого взгляда, проникающего в душу, по телу ребёнка пробежало миллион мурашек.

- Папа, кто этот странный дядя? — посмотрев на отца и резко дёрнув его за руку, произнёс Луиджи. Его указательный палец указывал на статую
- О ком ты говоришь, сынок? — удивился Зак. Это просто статуя ангела.
Когда Луиджи снова посмотрел в сторону статуи, странного незнакомца там не было. Он, словно во мгновенье ока, растворился в воздухе.