Коляныч

В «лихие» 90-е, для «поддержания штанов», пришлось заняться поиском дополнительного заработка. Криминальная стезя меня не возбуждала, а кроме того, в наличии были руки, которые росли откуда надо…
Так я оказался в бригаде шабашников. Народец подобрался самый разношерстный, как бы сказали умные люди: «срез общества». Судьба каждого могла бы лечь в основу сценария «мыльной оперы» не хуже латиноамериканских… Типажи как на подбор…
Хронически неизлечимый Митрич, которому было всё едино, чем похмелиться с утра, дорогущим коллекционным коньяком из хозяйского бара или «фунфыриком» копеечного одеколона из ближайшего сельпо. Уволенный, по сокращению, офицер с Байконура, который мог в два счёта реанимировать любой компьютер так же легко, как и заточить сверло. Бригадиром был не очень приятный типок, упрямый и жадноватый Константин, единственным его несомненным достоинством была обширная клиентская база.
Особняком стоял мастер-универсал Коляныч по прозвищу «Угрюмыч». Человек, с которым ты мог проработать на пару целый день и не услышать о него ни слова… Короче говоря, те ещё ребятишки… И мне предстояло ужиться и сработаться с ними.

Строили мы забор по периметру загородной «хибары» одного гражданина. Всё «скромно»… Два коттеджа, плюс гостевой домик, домик охраны, где-то в половину взвода, домик челяди, гаражики, вертолётная площадка и завершал сей «парад аскетизма» персональный причал на Москве-реке. Заборчик тоже предполагался «убогий», метров пять высотой, стоящий на фундаменте из блоков ФБС, металлический, сплошного заполнения, с двумя рубежами сигнализации. И это не считая колючей проволоки… концлагерь, блин…
Вот за этими самыми блоками мы и поехали на станцию с Колянычем. Не знаю зачем бригадир сунул меня в напарники к нему, блоки, один чёрт, вручную не поднять… Скорее всего, как «молодого» для «обкатки» и «притирки»…
В нашем распоряжении был КрАЗ-255Б, более известный в народе как «лаптёжник». Садясь за руль, Коляныч истово троекратно осенил себя крестным знамением. Сам я атеист, однако, всегда относился с уважением к верованиям других, вне зависимости от их религии. И вы знаете, ни разу в жизни это мне не помешало.
Приехали на станцию, узнаём в конторе, что блоков ещё нет! Поехали в магазин стройтоваров. Там нас тоже ждал облом! Блоки есть, но другого типа, мелкие. Возвращаемся на место, Коляныч докладывает бригадиру… тот уходит к хозяину. Возвращается, протягивает здоровенную пачку наличных:
- Дуй на завод ЖБИ, бери что надо, не торгуйся… Быстрее давай!

Поехали мы на завод, не близко, кстати. Не скажу, что я болтливый тип, но целый день сидеть вдвоём в кабине, не проронив ни слова… как-то не по себе становится.
Приехали, там очередь из машин, чуть ли не в километр…
- Будем ждать! — это были первые слова, услышанные мой от Коляныча в тот день!
- Дайте деньги. — говорю — Пойду, попробую договориться…
- Иди! — ответил он, абсолютно без всяких эмоций и протянул мне эту кучу денег.
Кое-как распихав пачки по карманам, я отправился в контору завода… Понимая, что это мой экзамен «на профпригодность» в этой бригаде.
Как говорится: «Туз, он и в Африке туз!». А уж деньги — тем более…
Уже через полчаса красномордая бабища из конторы завода, разгоняла многоэтажными матюгами других водителей, расчищая нам путь под загрузку.
Когда я, довольный собой, влез в кабину, Коляныч протянул мне руку:
- Молодец.
Мы загрузились и поехали обратно. Это была первая»ходка»…

Когда начало темнеть, нам оставалось сделать последний рейс! И тут Коляныч «встал на дыбы»:
- Всё, амба! — заявил он бригадиру — Как хочешь, но в ночь я не поеду!
- Пойми ты, хозяин за глотку берёт! Требует, чтобы все блоки привезли! Автокран всю ночь с нами будет работать, а утром уедет! Не ломайся, Коля, один рейс… — уговаривал его бригадир.
- Чтобы ты обделался, сука! — злобно плюнул бригадиру под ноги Угрюмыч и махнул мне рукой. — В машину!
Уже из машины он крикнул бригадиру: «Приедем когда… чтобы баня была зашибись»…
Выехав из коттеджного посёлка, он остановил машину у сельпо. На дверях местного «супермаркета» красовались два огромных засова и пяток разнокалиберных замков.
- Водку пьёшь? — спросил Коляныч, вылезая из машины.
- Нет, на хлеб мажу! — с ухмылкой ответил я…
Он одобрительно кивнул, раздвинул пару досок в заборе, окружавшем сельпо и исчез…
А я сидел и думал «Почему он так не хочет ехать ночью… Конечно, дороги здесь не ахти какие. Да и груз у нас тяжеленный».
Вернулся он быстро, протянул мне несколько пакетов… Я их аккуратно положил на сидение. В кабине КрАЗа места хватит не на одну сумку с водкой…

Приехали на ЖБИ. Видимо, ночная смена тоже шла на работу через сельпо. Трезвой, на мой взгляд, была лишь молоденькая учётчица… или просто мало выпила, по неопытности. Попытались, привычно, влезть без очереди, но граждане водители тоже спешили домой и были настроены весьма агрессивно. Пришлось ждать.
Тут ещё, как на зло, остановился единственный работавший в ночную смену козловой кран! Сломался! Всё, приплыли…
Крановщица, спустившись «с небес на землю», огласила нам «приговор»:
- Всё, мужики! Шабаш! Теперь до утра, пока слесаря не придут…
Кляня бедную женщину, на чём свет стоит, водители начали разъезжаться… Крановщица пошла к конторе завода.
Внезапно её окликнул Коляныч:
- Стой… как тебя там… погоди, говорю!
- Ребята, — устало отозвалась женщина — я вам русским языком говорю, кран сломан!
- Что с ним?
- А я почём знаю! — ответила она.
- Погоди-ка, девка… я сам посмотрю. — с этими словами он лихо полез на кран.
Через сорок минут кран заработал! Мы с крановщицей и пришедшей из конторы учётчицей, стояли разинув рот и наблюдали, как Коляныч грузит последние блоки в наш КрАЗ!
- Учись работать, тундра! — сказал он крановщице, на прощанье и мы уехали.
Перед тем как выехать на трассу, остановились.
- Водку давай! — глухим голосом сказал водитель.
Я достал бутылку, открыл и протянул ему…
- Пей первый!
Ну, меня дважды просить не надо… Я сделал несколько добрых глотков. Остальное допил он. Закурили и поехали. Я рассеянно наблюдал по сторонам и вдруг… поймал себя на мысли, что Коляныч бормочет, себе под нос, молитву «Отче наш»! Вот это да…
Потом, уже почти в голос, он стал читать молитву «Живый в помощи Вышняго»! Я вспомнил, её читала прабабушка моя, когда мы попали в страшную грозу, возвращаясь, через поле, в деревню… Мне было шесть лет, но я запомнил… раз и навсегда!

Когда въехали на территорию, он остановил машину около автокрана. Вид у него был не уставший, нет, а какой-то «выжатый»… Вроде как он тащил этот КрАЗ сам, на своём горбу…
- Прорвались… — сипло сказал Коляныч — Ну, земляк… а теперь, в баньку!
Баня для обслуги была сделана на совесть. Хозяин не экономил на своих «крепостных». Мы разложили выпивон-закусон и начали раздеваться… В бане, знайте ли, дресс-код можно и не соблюдать…
Когда я глянул на раздетого Коляныча, глаза мои вылезли из орбит! Он весь был в глубоких шрамах! А на правом плече шрамы просто были один на другом! Я не сдержался и спросил:
- Что это у вас…
- Медведь помял. — односложно ответил он.
Время шло не заметно, водочка текла так же… Разговор, как это часто бывает, по пьяному делу, «прыгал» с одной темы на другую… Оказывается, Коляныч мог говорить весело и интересно. Знал он и уйму анекдотов… Не знаю почему, я вдруг вспомнил своего наставника, Александра Ивановича, который много лет проработал на Севере.
- Я тоже там бывал, приходилось… — вдруг как-то угрюмо сообщил Коляныч. — Нет, ты не думай, я не «сидел» там, я работал… пока… не случилось…

Коляныч, тогда молодой ещё парень Колька, сразу после армии завербовался «на Севера». Как говорится, подался «за длинным рублём»! Ехал он на работу к геологам, но по дороге его отговорил случайный попутчик. Тоже когда-то приехавший из далёкой и тёплой Осетии на заработки, да так и оставшийся там на всегда. Очень ему нужен был водитель на грузовик. «Иди ко мне на базу — уговаривал он Кольку — Не пожалеешь! Зачем тебе эти геологи с их камнями? А у меня база! Всё есть, что душа пожелает! Я тебе новый КрАЗ дам, только получили»…
Вот так и уговорил. И остался Колька при базе. Вопрос с геологами начальство «утрясло» и он стал шоферить на новом КрАЗе. А тут ещё одна причина вдруг возникла… Красавица, дочь начальника базы, пленила русского парня Колю своей осетинской красотой!

Поехал он, однажды, в рядовой рейс из пункта А в пункт Б. Вместе с ним ехал экспедитор, шебутной мужичок, который всю дорогу рассказывал Кольке о своих приключениях «на женском фронте»! Очень ему хотелось, чтобы Колька отклонился от маршрута из пункта А в пункт Б и заехал, «ей Богу ненадолго», в пункт Г, отстоявший в стороне от трассы, на каких-то сорок километров. По тамошним меркам — тьфу и растереть! Там у проныры-экспедитора проживает очередная краля… А он Колю отблагодарит «в лучшем виде». Короче, уговорил!
Пункт Г оказался хутором, затерянным в «зелёном море тайги». Хозяин уехал по делам в областной центр, а хозяйка тоскует в одиночестве. Понимать надо…
Машину остановили метров за двести, у заброшенного сарая. Экспедитор взял с Кольки честное слово, что тот не разболтает — раз и не полезет к дому, подсматривать — два.
Парень дал «честное комсомольское»! Экспедитор — ловелас радостно поскакал к избе, а Коля, плотно поужинав, решил заняться хорошим делом — «давить на массу»!

Проснулся он от кошмарного сна… кто-то дико орал! Немного придя в себя, он понял, что это не сон! Жуткие вопли исходили со стороны дома! Коля, имевший к тому времени весьма маленький опыт в общениях с женщинами, пытался представить, что же такое надо выделывать, дабы дама издавала такие звуки… Даже где-то в душе позавидовал… Но недолго…
Волосы его встали дыбом, когда он увидел, в сумерках, идущий к машине огромный силуэт… Нечто большое и лохматое вразвалку двигалось к машине, глаза существа горели как у кошки! Колька сидел в оцепенении… ОНО подошло и стало всматриваться в машину… От лап, которыми ОНО елозило по стёклам, тянулись кровавые следы! Потом заорало дико! В этот момент Коле показалось, что зубы у существа блестят как металлические! И ещё ему почудилось, что зубы те имеют треугольную форму.
«Это не человек!» — подумал он и предпринял попытку пошевелиться, завести машину и раздавить эту тварь колёсами КрАЗа!
Тварь поганая, как поняла его мысли, выбила боковое стекло и стала тянуть к нему окровавленную лапищу! В этот момент он очнулся, схватил гаечный ключ и стал бить по лапе. Тварь взвыла сильнее! Она сиганула на капот, стала бить стёкла и пытаться ухватить водителя. Борьба нарастала! Иногда тварь цепляла Кольку за одежду и пыталась вытащить наружу… Одежда рвалась. От боли Колька орал неимоверно, существу это явно нравилось, ОНО скалило свои стальные зубы и пыхтело… В какой-то момент ему удалось зацепить водителя обеими лапами и тварь стала тянуть его из кабины с бешеным упорством. Колька ухватил перочинный нож и воткнул его в лапу существа! ОНО взвыло и вцепилось зубами в его правое плечо… Он понял, что теряет силы и это конец… Вдруг он вспомнил! Есть один шанс! Что есть силы он упёрся и рванул плечом на себя! Боль была на грани потери сознания. Упав на пол кабины он выхватил из-под сидения ружье и выстрелил в сторону твари, не целясь. Тварь замерла! В диком исступлении, крича, вперемешку, слова молитвы и матерщину, Коля выстрелил второй раз!
Существо сползало с капота машины. Он судорожно завёл КрАЗ и поехал вперёд, надеясь раздавить эту тварь. Однако, краем глаза он успел заметить, что она, согнувшись, спешила в лес…
Как ему удалось добраться до тракта, он не помнил. Очнулся, когда ему на лицо потекла холодная вода! Машина была в кювете. Рядом, на дороге, стоял вахтовый автобус геодезистов. Его трясли и спрашивали, что случилось. Он не мог ответить. Следующий раз он очнулся уже в поселковой больнице.

Потом была милиция. Допросы. Опознание вещей экспедитора. Груз весь цел, несколько ящиков, которые выпали на обратном пути, нашлись. Претензий к водителю не было. Был один только вопрос: кто это сделал? Трупы экспедитора и его подружки, были буквально разорваны на части. Человек, каким бы садистом он не был, просто физически не смог бы такое совершить.
В первоначальный рассказ Коли, который он «выдал с горяча», конечно же, никто не поверил! Некоторые крутили пальцем у виска, некоторые, тихо посмеивались в кулак.
Знамо дело, можно придумать, леденящие душу, подробности и симулировать некое помешательство… Но, как можно «симулировать» следы от когтей на теле, как можно сфабриковать следы от укуса на плече и особенно кусок вырванной плоти? И уже совсем дикий вопрос: кто надоумил грузовой автомобиль КрАЗ, эту бездушную железяку, «симулировать» царапины на кабине и капоте, явно нанесённые острым металлическим предметом?
Несмотря на всё это, большинство сходилось к версии ополоумевшего медведя-людоеда! Из краевого центра приезжала группа специалистов, двое, из которых, явно выделялись армейской выправкой. С разрешения Коли, его ввели в состояние глубокого гипноза и вновь попросили рассказать о происшествии. Затем гости из Центра, не проронив ни слова о результатах своего эксперимента, убыли восвояси в состоянии тяжёлой задумчивости.

Когда Коляныч, так его стал звать весь посёлок, вышел из больницы, директор базы отправил его на отдых, к своей родне, в Осетию! Там его принимали как родного, даже подарили ему щенка кавказской овчарки. Вернувшись с Кавказа Коля приступил к работе. Машину отремонтировали и Коля, тихонько, что бы никто не знал, стал возить с собою, кроме ружья, ещё и небольшую иконку…
Через пару дней, в «Чайной», где он обычно обедал, к нему за столик подсел почтенный охотник из коренных жителей:
- Вечером приходи в мой дом. — тихо сказал старик — Большой разговор будет.
С трудом дождавшись вечера, Коляныч, пришёл домой к уважаемому старику. Постучал в дверь… Открыла жена старого охотника:
- Проходи, мужчины ждут тебя. — просто сказала она.
В избе, за столом, сидели трое самых уважаемых охотника-промысловика, люди, для, которых тайга была открытой книгой, а не зашифрованной абракадаброй. Старший из них указал на лавку:
- Садись, Коля! Хочешь, чай пей, хочешь водку, говорить долго будем…
На столе действительно было всё и для чаепития и для другого дела.
Коля почтительно поклонился старикам, такие просто так не позовут, дело будут говорить.
По старшинству говорить начал дед Макар. Все местные имели русские имена и фамилии. Ещё при Царе-батюшке их обращали в православие и имена давали по святцам.
- Уезжать тебе надо из наших мест! — сразу ошарашил старик — Никакой это не медведь был… уж мы-то, старики, знаем! Есть в тайге дикий человек…
- Снежный человек, что ли? — перебил Коля.
Старый охотник покачал головой… Негоже перебивать, когда старики говорят!
- Пусть так… — всё же согласился он — Он людей не тронет, сам боится и стороной обходит! Ты мимо него три шага идти будешь — не увидишь! Он затаится, дышать не будет! Ты мимо пройдёшь! Вот так… Ты жил без него, он жил без тебя! Ты ему не нужен, он тебе не нужен! Всё! Разошлись с миром! Понял, Коля?
- С трудом начинаю понимать…
- Уже хорошо! — закивали седыми головами старики — На тебя напал не дикий человек, а лесной чёрт! Он людей ненавидит! Убивает людей! Его все боятся, дикий человек боится, звери боятся и мы тоже боимся! Посмотри, мы в посёлке всё равно с карабинами ходим, как в тайге!
Действительно, они сидели за столом, а три карабина стояли рядом, только руку протяни…
Зашла хозяйка, поставила на стол угощение, местную разновидность пельменей. Мужчины поблагодарили и стали кушать… Всё было вкусно… но, кусок не лез в горло Кольке! Что же делать? Всё бросить и трусливо бежать, поджав хвост?
- Почему мне надо уехать, Отцы? — в лоб спросил Коля.
Старики переглянулись… В их взглядах явно прослеживалась мысль: «Говорили, говорили, а он так ничего и не понял»…
- Мстить будет лесной чёрт! Сейчас он болеет, ты стрелял в него… Отлежится и начнёт тебя искать! Он очень злой на тебя, лучше тебе уехать…
- Как же он найдёт меня, если я в посёлке. — сомневался Коля — Сюда придёт? Так я его в милицию сдам!
- Зря шутишь, зря… — одёрнул его старик — Откуда знаешь, что нет в посёлке злого человека, который с ним договорится! Лесной чёрт богатый! Пушнину даст, золото даст!
- Так он что, по-русски разговаривать умеет?
- Старики рассказывают, — заговорил другой охотник — Что когда лесной чёрт говорит, его всякий понимает!
Долго они ещё сидели, говорили о жизни, о нравах и обычаях северных народов. Коляныч собрался уходить…
- У нас заночуешь! — сказал хозяин — Тайга кругом посёлка, ему рукой подать…
Лег Коляныч на печке, вместе с хозяйскими внуками. Сам хозяин рядом, на полатях. И главное, карабин под руку положил…

Ночью его подняло по малой нужде. «Не фига было чаем наливаться!». — думал он, аккуратно сползая с русской печи, — «Не разбудить бы, случайно, детишек… Ох, как не охота идти во двор»…
Двор отменяется! С улицы, в темное окно, смотрели два горящих глаза! Колян заорал, что было мочи:
- Стреляй, старик! Стреляй!!!
Заверезжали разбуженные дети, трясущимися руками Коляныч нащупал выключатель… На полатях, с карабином в руках, сидел старый охотник. В избе пахло пороховой гарью. Ветер, сквозь дырочку в стекле, насвистывала свою, незатейливую, мелодию ужаса, а за окном была непролазная таёжная темень…
В это же утро Коля написал заявление «по собственному желанию».

Через неделю Колька уже колесил на вахтовом «Урале» в трёхстах километрах от своего бывшего места работы. И буквально на следующий день весь посёлок, от мала до велика, знал его историю! Хотя сам он не проронил ни слова! Поселиться в общежитии он не захотел, оно было практически на краю леса… Добрые люди подсказали и стал он квартировать у молодой ещё вдовы, чей муж, прошлым летом, утонул на рыбалке, по пьяному делу. Вдова относилась к нему не как к мужчине, а скорее, как к сыну. Сама она была бездетной, вот и стала окружать постояльца материнской заботой. Такое отношение очень тяготило Николая, не привыкшего к подобному…

Месяца через полтора, сначала среди шоферов, а потом уже и всех остальных жителей, поползли странные слухи… Будто бы в районе Кривого ручья (название вымышленное) там, где дорога делает крутой поворот и водители снижают скорость до минимума, появилось нечто… Многие уже водители замечали, как в сумерках кто-то выходит на дорогу, как бы в ожидании попутного транспорта… но при приближении машин исчезает. Ведёт наблюдение из леса, решили ушлые шоферюги! Первая версия была — беглый зека! Но в округе, на сотню километров нет не одной зоны! Да и что это за беглец такой глупый, который не стремится в сторону больших городов, а наоборот, лезет всё дальше на север, в самое безлюдье?
Местные власти, как могли, успокаивали народ. Но, когда кругом такая скукотища, чем не развлечение, посудачить о всякой чертовщине…
Только Коляныч понимал «откуда ветер дует»! Как бы ненароком он завёл разговоры с милицией на тему смены своего ружьишка, на более солидную вещь — карабин…
Свободное время проводил за сараем, где упражнялся в метании ножей. Каждый раз поминая добрым словом своих осетинских друзей, которые не только подарили ему щенка, но и «сау хъама» (черный кинжал). Обоюдоострый боевой клинок! Теперь Коля ходил как заправский джигит, с кинжалом на поясе. Не меньше времени уделял и воспитанию собаки, которую он назвал «Казбек»! Поначалу поселковые мальчишки дразнили собаку «Беломор»! Однако, со временем поняли, что растёт из пушистого кутёнка и враз прикусили языки!

Дело было в пятницу. Коляныч рано закончил работу, зашёл в сельпо, взял «чекушку» на вечер и двинулся к дому… Проходя мимо поселкового совета, встретил капитана милиции, главного в данной местности. Капитан радушно пожал ему руку и обрадовал:
- Зайди в понедельник к директору промысловой артели. Есть возможность оформить тебе карабин, охотничье-промысловый, самозарядный ОП-СКС, под патрон 7, 62х39. Будешь белку в глаз бить!
На радости Коля предложил капитану «обмыть» такую добрую новость! Но, он отказался:
- Прости, Коля, не до этого! В район срочно вызывают! Дошли до них слухи о чертовщине на Кривом ручье… Вот, когда получишь карабин, зови! Обмоем как надо!
Радостная весть о карабине была омрачена сообщением капитана… Понурив голову Коля брёл к своему жилищу.
Придя домой он был встречен радушной хозяйкой, которая щебетала над ухом: «Коля, может чайку?», «Коля, может того… может сего…»! Чтобы не обижать вдову, он, привычно, соврал:
- Устал я… пойду спать…
Закрывшись в комнате, задёрнул занавески на окне, достал из тумбочки банку тушёнки и огрызок вчерашнего огурца. Банкет готов! Налил водки и шёпотом произнёс:
- Дай-то Бог, чтобы с карабином всё получилось!
Выпив водку он отрешённо жевал огурец… Внезапно за окном раздался писклявый голос:
- Тётькать… Тётькать… Постоялец дома?
- Дома! Да не велел беспокоить, спит!!
- А мне батя велел позвать его, да «бегом» сказал!
Выглянув в окно, он узнал Андрюшку, сына начальника автоколонны, которого весь посёлок звал «Дрюня-пискля» за его голосок! Твою душу, значит ехать и срочно!
Он снял со стены ружьё, замотал его в мешковину и пошёл на работу.

Шагал он привычным, солдатским шагом. Парнишка отстал и орал во след:
- Дядя Коля… Я за вами не успеваю!
- Шире шаг! — подбадривал пацана Колька, а на душе у него было скверно…
Зайдя в контору он, с порога, заявил своему начальству:
- Не могу я ехать, Софрон, я уже водки выпил!
- Много?
- Чекушку! — и сам пожалел об этом, надо было сказать «пол-литру»!
- Ерунда, мелочь! Ехать надо, Коля! На 38-й человек со скалы сорвался…
- Вы бы сами сгоняли…
- Не могу, я сейчас и сам еду! Срочно на пристань надо… Бери медицину и вперёд!
Около машины его уже ждали. Пожилой врач и новенькая медсестра, из местных. При них были сумки и грязные брезентовые носилки.
- На свалке нашли? — угрюмо поинтересовался водитель.
Учуев идущее от него «амбре» доктор обратился «по инстанции»:
- Что же это такое, Софрон Иваныч, да ведь водитель пьяный! Я с ним не поеду!
- Не пьяный он… просто выпил человек, за ужином, рюмочку… Кто же знал, что придётся ехать!
- Не хочу ничего слышать! Давайте другого шофёра!
- Где его взять? Остальные вообще «лыка не вяжут»! Пятница, вечер, в конторе премию давали… Последний раз спрашиваю: едете или нет?
- Едем… — обречённо ответил доктор.
«Ай, да рейс!» — думал Коляныч — «Никто ехать не хочет… Ох, неспроста это»…

Сумерки сгущались, начал накрапывать мелкий дождь… Мокрые валуны вдоль дороги поблёскивали в свете фар. Пассажиры сначала о чём-то шептались, потом умолкли. Приближался сомнительный поворот у Кривого ручья. Колька выключил лампы в салоне.
- Что случилось? — встрепенулся доктор.
- Салон в лобовом стекле отражается, дороги не видать! — стараясь говорить спокойно, ответил Коля и выключил фары…
Дорога виделась с трудом, даже не виделась, а скорее угадывалась! Он сбросил скорость и до рези в глазах всматривался сквозь работающие, на ветровом стекле, «дворники»…
И увидел! Стоит… Тоже всматривается… Шум дождя и шум ручья мешают издали услышать машину. А ближе подъедешь, он скроется… Почему скроется? Он же меня ждёт, тварюга!
На максимально близком расстоянии «врубить» фары и дать газу! Сбить эту гадину, раздавить… Нет… не успею! Метнётся за камни, к лесу и всё… Что делать? Стрелять!
Вот чёрт… нету его! Только что стоял и исчез… Всё, дальше рисковать нельзя! Надо включать фары, иначе улетим в ручей! Вот эта сволочь обрадуется… — подумал Коляныч.
Он включил фары и мгновенно взмок от увиденного! Одна из елей накренилась над дорогой градусов под 45 и продолжает опускаться! Сука! Завал на дороге делает!!!
- Скорее в начало салона! Кому сказал… — заорал Коляныч и добавил такой заряд матерщины, что пассажиры мгновенно переместились вперёд!
Он жал на газ с бешеной силой, казалось вот-вот продавит педаль на улицу! Послышался скрежет веток и удар… звон разбитых стёкол и ещё один глухой удар!
Запаску срезало! — почему-то с усмешкой подумал он.
Ещё один глухой удар и вопль доктора. Обернувшись на долю секунды он увидел то, чего больше всего на свете видеть не хотел! На полу без сознания лежит медсестричка, лицо оцарапано осколками стекла. Вцепившись в поручни дико орёт доктор. А в разбитое заднее окно видно как буквально в трёх шагах бежит за машиной тварь!
Все решиться сейчас… — внезапно спокойно подумал Коля. Вцепившись руками в «баранку»он нажал на тормоз. Хотя скорость и была не велика, в таком месте не разгонишься, удар был ощутимый, грудь и голова гудели от боли. Но, главное! Сзади раздался удар! Тварь на бегу влетела в машину!!! Как заправский кавалерист, в пол-оборота назад, он выстрелил из ружья в заднюю сторону салона. И дал газа!

Когда в предрассветной мгле машина прибыла на место, вышедшие её встречать были в шоке!
Вахтовый автобус был практически без стекол, задняя часть корпуса деформирована.
Вылез водитель и обращаясь к встречавшим, сказал:
- Помогите же, мать вашу…
Из салона извлекли раненую осколками девушку и доктора с разбитой головой, которую кое-как замотал бинтами Коляныч.
- А мы вас ждём… — рассеяно пробормотал старший 38 делянки — Что случилось?
- Елка на нас упала… — ответил шофёр — Слышь, дай лучше закурить…
Сунув ему в руки пачку сигарет, старший побежал к радиостанции. Употребление нецензурных слов категорически запрещено правилами радиообмена. Однако, это был не тот случай! В эфир открытым текстом говорилось такое, что в любой привокзальной пивной позавидовали бы яркости и объемности выражений. Главное, что не зря! Через час, с небольшим, сел санитарный вертолёт МИ-4.

Коля лежал в палате не один. Рядом был разбившийся на скалах геодезист, тот самый, которого они ехали спасать и молодой парень из стройотряда, который умудрился сломать руку на танцах в клубе, причём, будучи абсолютно трезвым.
Первым, как и прошлый раз, его проведала милиция. Тот самый капитан…
Коля излагал свою версию: заметил, что ель падает, «поддал газку», но не успел. Обидно!
А вот по поводу дырок от дроби, тут тоже всё ясно, ружьё само выстрелило. Бывает! Раз в год и палка стреляет… Что рассказывают остальные, так ему плевать! Они так башками бились, что могло любое привидеться.
- Ну, раз ты хочешь, что бы так всё выглядело, дело твоё! — пожав плечами заключил капитан.
Вскоре Николая выписали. Придя домой он обнаружил неожиданный сюрприз!
Вместе с его хозяйкой сидел, пил чай, дед Макар! Рядом, как всегда, стоял карабин…
- Два дня тебя дожидаюсь. Разговор будет!
Они прошли в комнату Николая. Сели за стол и закурив смотрели друг на друга…
- Последний раз говорю — уезжай! — наклонившись к нему сказал старик. — Не будет тебе житья здесь. Смерть свою ты найдёшь…
- Что же это получается, старик, сначала он выходил все машины встречал, потом затих… И когда мне, внезапно, пришлось ехать он меня уже ждал…
- Хороший ты человек, да молодой ещё и потому глупый! — вздохнул старый охотник — Ему сказал плохой человек, весточку подал, когда ты поехал!
- Кто сказал, какую весточку? — не унимался Коля.
- Тот парень со скалы не просто упал! ОН его толкнул. Утром. Днём пришёл к посёлку. Дал плохому человеку шкуры песца, лисицы и золото дал. За это должен отработать, тебя послать в дорогу!
- Погоди, Отец! Ты так говоришь, будь-то ОН это всё подстроил! Да он же тупой как ишак!
- Я не знаю, кто такой ишак, однако думаю, он на тебя похож, Коля! Такой же глупый и упрямый! ОН сколько живёт, а него никто не знает и не верит, что ОН есть! Разве дурак так может? Он умный и хитрый! Старики говорят, что ОН не наш, не таёжный! Он из других мест… К нам пришёл прятаться! Тайга огромная, кто её проходил всю, скажи?
- Дед что-то у меня уже голова кругом идёт! Не напускай туман, расскажи толком!
- Когда ты суда перебрался, Он стал тебя искать… Как нашёл, я не знаю! Из посёлка пять дорог выходит, почему ОН стал ждать у Кривого ручья? Там, в Горелом болоте, живёт другой лесной чёрт, помогал «твоему» искать. А тот стоял у самой ходовой дороги, ждал. Потом нашёл плохого человека в посёлке и купил его!
- Кто же эта сволочь?
- Куда Софрон уезжал, когда тебя послал в дорогу?
- Не знаю… На пристань, кажется…
- На пристань! Там проходила в тот день баржа. Её капитан и купил у Софрона шкурки и самородок! Это ему дал лесной чёрт, за тебя, Коля, за твою шкуру…
- Откуда знаешь, старик?
- Капитан мой должник на всю жизнь! Скажу — в огонь прыгнет! — сурово ответил дед. — А вчера ОН сюда приходил, собаку твою убить хотел!
Колька понял, что набегают слёзы:
- Где «Казбек»?
- Живой он, в надежном месте!
- Что делать, Отец, научи!
- За тем и пришёл я! Слушай… Сегодня ночью я вас с Катериной выведу к реке, ей тоже уходить надо, тебя приютила!
А там сядем в лодку и на баржу! Дней через пять будет причал «…», там найдёшь почтальона Кузьму, он отвезёт вас к железной дороге… А уж там, кто куда…
- Спасибо, Отец! Только сначала Софрона убью, гада! А потом… как получится…
- Не марай руки, сынок… Да и зачем это тебе? Он через неделю от болезни помрёт… сам.
- От какой болезни, да он здоров как бык!
- Не знаю от какой. Если Болотный Колдун сказал, что помрёт, знать, непременно помрёт!
«Я больше ничего не спрашивал… А через десять дней уже стоял в Москве, на Ярославском вокзале!». Так закончил Коляныч свою историю…

Прошло много лет. Однажды я решил исполнить свою заветную мечту! Круиз на теплоходе из Москвы на Соловецкие острова. Удовольствие не из дешёвых, но один раз живём, причём, последний…
Стою я, весь из себя такой счастливый, на палубе белого теплохода входящего в шлюз Угличского гидроузла. Пришвартовались к плавучим рымам шлюза, ждём… Следом заходит «чисто конкретная» буржуйская яхта, стоимостью в несколько чемоданов российских рублей.
Шустрый пацан швартуется, а за штурвалом… Смотрю и глазам своим не верю! Ё-моё!
Коляныч… ей Богу он! Я, как полоумный бегу на корму и ору что есть мочи: Коляныч!!!
Ноль эмоций!
Когда вышли из шлюза, яхта нас обогнала «как стоячих»! Ушла в сторону Мишкина. Через некоторое время и мы пришли туда. Смотрю, яхта пришвартована к причалу… Я сошел на берег, подошёл к этому плавсредству. На верху курил пацан. Я обратился к нему:
- Молодой человек, будьте добры, позовите Николая, пожалуйста.
Он, оценивающим взглядом, осмотрел меня, затем нагнулся и сказал, куда-то внутрь:
- Николай Николаевич, Вас тут какой-то мужик спрашивает… Что ему ответить?
Минута и появился Коляныч! Да, это был он! Правда, хрен узнаешь теперь. Костюм, галстук, тёмные очки… Он ловко спрыгнул на причал, снял очки и долго всматривался, а потом:
- Охренеть! Ты, что ли?
- Ну, я!
Мы обнялись и стояли так минут пять, похлопывая друг дружку… Малый на яхте офигел!
- Вот, полюбуйся! — показывая на яхту сказал он — Теперь на этом «шоферю»! Хозяин покруче будет, чем тот хмырь, которому мы забор ставили, помнишь? А ты-то как?
Я в двух словах обрисовал свою жизненную ситуацию. Мне не терпелось и я спросил:
- А Катерина где?
- Тс, — приложил он палец к губам — Была Катерина, да вся вышла! Теперь Екатерина, свет, Батьковна! Многодетная мать! За одно и жена хозяина этой «посудины»! Я сюда через неё попал… вспомнила… нашла меня. Выходит, опять приютила. Золотое сердце у неё!
- Коля, прости за вопрос, а как… — я не знал, как спросить.
- А… ЭТИ… не знаю, пока тихо… хотя… вот… — с этими словами он вынул из кармана ствол.
- Травмат?
- Шутишь? Боевой, хозяин сказал, кому надо, оформили… Так что… Всегда готов!
На причал вышел солидный господин, поддерживающий под руку пожилую женщину.
- О, хозяин! Мне пора, сейчас сниматься будем, идем на Валаам! Бабушка помолиться там хочет… Бывай, Дружище!
Мы пожали друг другу руки и я отошёл в сторону. Коляныч подхватил бабулю под свободную руку…
- Это кто? — спросила она, подозрительно на меня посмотрев.
- Мой хороший знакомый, речник… специалист по русалкам Рыбинского водохранилища!
- Бред! — твердо сказала бабуля — Нет никаких русалок, водяных, домовых, леших и прочей дряни! Это всё бред больного воображения! Народ в России слишком много пьёт!
- Вы правы, Мама! — подтвердил хозяин яхты.
- Конечно правы! — согласился Коляныч, при этом, смотря мне в глаза, он коснулся свободной рукой своего правого плеча… — Уж я-то знаю точно!