Хиппи: 7 глава. «Хозяин смеха»

- Чтоб ему неладно было! — говорил Слава, — всё из-за него!
- Ну, ладно, хватит тебе! Только не начинай! — говорил Андрей.
- Нет уж, я всё скажу! И угораздило меня с вами связаться! Вы же не можете по-другому! У вас ни одно, так другое! Вспомните, какой уговор был в начале? Взглянуть на камень. Так? Но теперь, по чьей воле мы здесь? По вашей. Да, именно так, по вашей! Это из-за вашего любопытства мы оказались здесь. Вам же всё мало! Вам надо ещё тайн, ещё мистики! И вот где мы по вашей вине. Я ведь говорил, поехали домой, так нет же, как это так, вам надо ещё, ещё, ещё!!!
- Ну, хватит! — прервал его Андрей.
- Что? Правда глаза режет?
- Прекрати! И без тебя тошно! А ты тут ещё, вместо того, чтоб сказать что-нибудь бодрое всё омрачаешь! Постарайся об этом не думать.
- Но я не могу так! Я привык говорить то, что думаю.
- Значит, не думай.
- Но я… — но не успел Слава договорить, как снова послышался этот жуткий смех.

Ребята притихли, где-то неподалёку послышались шаги. Буквально в двух шагах от перевалочного твёрдого клочка земли, находилась довольно-таки глубокая яма, с беспорядочно разбросанными ветками, на самом её дне.
Ребята, не долго думая, юркнули в неё, и прикрылись ветками.
Шаги приближались. Наконец, кто-то подошёл к яме и остановился. Андрей немного высунул голову из-под веток и увидел, что над ямой стоит какой-то мужчина.
По виду ему было лет тридцать; строгий пронзительный взгляд, но порой превращающийся в абсолютно наивный и беззащитный. Он был весь вывожен грязью, на его обтрепанной одежде висела тина, а запах, исходивший от него, напоминал мусорный бак. Он заметил Андрея и засмеялся своим жутким смехом, тем самым, что ребята слышали в лодке около камня. Андрей замер в ожидании чего-то. И тут незнакомец произнёс:
- От меня не спрячешься. А ну-ка, вылезайте из ямы.
Ребята скинули с себя ветки и вылезли из ямы.
- Мы заблудились, — чуть не плача прошептал Слава, — только, пожалуйста, не трогайте нас.
Незнакомец рассмеялся, по его измазанному илом лицу разбежались маленькие морщинки, он погладил Славу по голове и сказал:
- Я давно вас ищу, у вас не осталось больше хрустяшек?
И он показал ребятам пустой пакет из-под печенья.
- Нет, — сказал Андрей, — наша лодка упала с водопада, а вся еда была в ней.
- Так вот, значит, куда делся мой рюкзак, — с облегчением сказал Вовка.
- Жалко, — произнёс незнакомец, — они такие вкусные. А вы не видели Болума?
- Какого Болума?
- А! — засмеялся незнакомец, — глупый мальчик, — стукая себя по голове, продолжал он, — если б вы его увидели, вы были бы уже мертвы. Глупый, глупый! — как бы радуясь, кричал незнакомец, продолжая стукать себя. Ребята переглянулись, и из их сознания ушёл страх, ведь перед ними стоял совершенно наивный и, казалось, беспомощный человек, которому, по-моему, самому нужна помощь.
- А кто такой Болум?
- Это хозяин топей. Он страшный. Но я его не боюсь. Я часто бываю на болоте, где он живёт, и он меня не трогает, но чужакам там лучше не появляться, не то они могут попрощаться с жизнями.
- А как тебя зовут?
- Меня зовут… — тут незнакомец замешкался, потом подумав, словно вспоминая своё имя, сказал, — меня… Хотя, называйте меня, как меня называет моя жена Ольга — Хома!
После этих слов он опять засмеялся и зачесал глаз. Потом он стал кусать свои губы и говорить что-то про то, что он умеет хорошо готовить, а ещё у него есть родинка на лодыжке и всякого такого рода изречения.
- Так вы здесь живёте? — спросил Андрей.
- Да. Пойдёмте, я вас познакомлю с женой. Я живу в центре топей.
- Это, наверно, ловушка, — прошептал на ухо Андрею, Слава.
- У тебя есть другие предложения? — абсолютно спокойно ответил Андрей.
- Скорее, — протараторил Хома, — скоро стемнеет, а ночью здесь Болум бродит, надо поскорее выйти на болота!
Ребята поспешили за Хомой. Он шел, и что-то напевал себе под нос. В его походке была неуклюжесть и простота, словно малое дитя, которое только начинало ходить. Пробираясь по машарине, которая, казалось, вот-вот уйдёт из-под ног и потянет вниз, они вскоре добрались до небольшого перелеска.
Болота открылись неожиданно. Очередной холм с перелеском оказался последним, и сосны у его подножья разом скукожились, потеряли в росте и вскоре уступили место моховым кочкам. Под ногами сразу зачавкало, идти стало трудно. Толстое одеяло красного мха покрывало болота, в гиблых, отороченных белоусом местах медленно сгнивали жирные болотные травы, со дна трясин лениво поднимались пузыри, неспешно перемешивая затхлое варево. Кое-где в отдалении торчали сухие метёлки камышей, там было совсем гиблое место — прорва. Уже почти стемнело, как вдруг, Хома остановил ребят и сказал:
- Ну, всё! Вот и пришли, — и он опять засмеялся своим жутким смехом.