Почувствуй. Дневники профессора Моргана 5

Запись первая.
Дата: 19 апреля 1998
День 21.

*запись чёткая, помех не возникает; время от времени на заднем плане слышны тихие переговоры, изредка — смех; голос профессора уверенный, спокойный, повествование медленное, но слегка прерывистое*

Превосходно, просто превосходно… мои новые друзья подарили мне много полезных вещей, в том числе и этот прекрасный диктофон. Теперь не нужно тратить кучу времени на записи в дневник, пропуская разные интересные события. Хмм… я хотел что-то сказать… и забыл. Чёрт… Ну, ладно, буду вспоминать по мере ведения моего рассказа. Рассказать нужно много…

Последняя моя запись в дневнике гласит: «Сейчас ноль-ноль-пятьдесят-девять. Почти час ночи. Я жутко устал и хочу спать. Меня всё ещё мучают вопросы, которыми я задавался на протяжении всего моего пребывания в госпитале, но, видимо, я озвучу их не сегодня. Сейчас же я ложусь спать и надеюсь, что эти ребята не преподнесут мне никаких неприятных сюрпризов» (конец цитаты). Ну, плюс ещё тут пять номеров, но это не важная для специалистов информация. Что же… так как возможностей с аудиозаписью у меня намного больше, я не поленюсь и расскажу обо всём, что помню. Начну с фургона… *пауза в несколько секунд; затем тяжёлый вздох* Ну, что могу сказать… обычный такой фургон, ничем не примечательный. Ехали мы в нём долго, и поэтому спать мне пришлось прямо там. Никаких коек, лавок, понятное дело… мне вообще порой кажется, что эти ребята не спят, ну да ладно… хмм… на тот момент ещё холод резко ударил: так в фургоне этом ни обогревателя, ни подстилок на полу — а кузов-то железный. Я, конечно, в дневнике написал, что спать пойду, но в такой холод у меня сон как рукой сняло. Глаза болят, смотреть нормально не мог — до того спать хотелось, — но сделать ничего не могу. Да и страшно было, признаться. Вдруг примёрзну. Не знаю, стали бы меня тогда вообще от пола отдирать или так бы и оставили до весны… шутка. *слышен нервный смешок* Я там в этой холодрыге паром стал дышать, а этим ребятам хоть бы хны. Сидят себе молча, смотрят куда-то перед собой. Мне сначала показалось, что они в транс ушли. Потом я за ними немного понаблюдал и понял, что каждый время от времени шевелится: то щёку почешет, то ещё чего. Одним словом, живые… а тем временем в сон-то клонит. Ну, обратился я к одному из них (он сидел в углу, возле двери, ближе всех ко мне), говорю, мол, спать хочу, куда можно прилечь? А он встаёт со своего места, снимает с себя свой плащ — хочу напомнить, в кузове была, по моим ощущениям, вообще минусовая температура! — и протягивает мне. Говорит: «Ложись сюда, здесь место нагрето». Потом у двух своих товарищей плащи отобрал. Из одного подушку свернул и мне под голову сунул, а другой вместо матраса постелил, чтобы я не заболел. И знаете, посмотрел я на их лица. Ничем не примечательные люди. Просто подростки, лет по 15-20. Конечно, большую я вариацию взял, но они действительно так странно выглядели… прямо как Ло. Смотря с какого ракурса на них посмотреть. Словно у них… хмм… внешность менялась, весьма незначительно, но при менее детальном рассмотрении колоссально. Они казались мне то совсем юными, то уже студентами, а под конец моего наблюдения вообще чудились взрослыми мужчинами… и вновь потом становились юнцами, стоило им повернуть голову или малейшим образом изменить выражение своего лица. Удивительные люди, знаете ли… они чем-то зацепили меня. Не знаю, чем. Особенностью своей, наверное. Необычностью.
Я тихо-спокойно уснул возле двери. И проснулся как раз тогда, когда фургон съехал с шоссе. Тот парень, что снабдил меня тёплой одеждой, толкнул меня в бок и как-то по-отечески ласково прохрипел, мол, приведи себя в порядок, пока время есть. Я не понял, что это значило и как вообще в подобных условиях можно привести себя в порядок. Но к тому времени, когда фургончик наш остановился, я окончательно проснулся и потеплел. Мы вышли возле какой-то усадьбы, напоминавшей чем-то старинные заколдованные или проклятые дома из американских приданий и легенд. Красивое здание, двухэтажное, явно заброшенное. Имея печальный опыт пребывания в заброшенных местах, особенно если они как-то связаны с этими ребятами в чёрном, я на всякий случай спросил, не будет ли здесь случайно каких-нибудь монстров. Мне ничего не ответили, и это жутко меня перепугало.
Мы вошли в холл. Это было прекрасное место. Мебели минимум, несколько прекрасно вписывающихся в общий интерьер картин. И, наверное, штук двадцать таких же парней, какими были мои провожатые. Они тут же загоготали на своём языке, мне непонятном, стоило нам войти; мои провожатые обнимались с каждым, кто к ним подходил — а подходили все, — они гоготали и громко смеялись, говоря друг другу, видимо, нечто смешное. Я чувствовал себя не в своей тарелке и потому, по мере возможности, постарался отдалиться к дальней стене. Тут со второго этажа спустился Ло.
Он выглядел также, как тогда в госпитале: обнажённая грудь с глубокой рваной раной (кровь уже не текла, и благодаря этому я понял, что ранение у него было намного серьёзнее, чем мне показалось вчера), мешковатые бежевые штаны и босые ноги. На лице застыла блаженная улыбка. Признаться, тогда я подумал, что мой подопечный, возможно, находится в состоянии наркотического опьянения. Слишком странной была его полуулыбка. Но, как оказалось, он ничего не употреблял и просто прекрасно себя чувствовал. Все те люди в чёрных плащах как-то особенно учтиво ему поклонились. Я не придумал ничего лучше, чем также поклониться ему, хотя и не до конца понимал, что происходит. Далее они обменялись парой слов с кем-то из толпы, и тогда Ло перевёл взгляд на меня.
Знаете, было что-то особенное в его глазах. Что-то такое… ну… как сказать… необычное. Какая-то гордость. Он подозвал меня к себе и увёл на второй этаж. Там было несколько таких же обычных человек, как я. В том числе, и Буч. Признаться, я ему жутко обрадовался. Он рассказал о том, как выбрался из госпиталя, как доехал сюда (кстати, я приехал почти в одно с ним время) и сказал, что успел познакомиться с Ахероном.
Я был крайне рад тому, что происходило, и сдуру проболтался, что знаю Ло уже достаточно давно… *тяжёлый вздох* Потом пришлось, конечно, ему обо всём рассказать. Буч на меня сердился, говорил, что «весьма раздосадован тем, что я не сообщил такую важную информацию раньше» (конец цитаты), однако долго на меня не дулся.

Словом, всё прекрасно.
Было.

Пока Ло не завёл всех нас в одну комнатушку и не закрыл за собой дверь. Всю его речь я записал, запись прилагаю ниже.
Сказать, что я был расстроен, ошеломлён, испуган и зол — ничего не сказать. Меня мучили многие чувства, но сильнее всего мне хотелось подойти к нему и как следует ударить прямо в лицо. Уверен, те же чувства испытывали и другие собравшиеся в комнате. Ло растворился, и я знаю, зачем он это сделал, клянусь Богом, знаю! Чтобы не получить по шее от разгневанных нас, вот зачем!.. Впрочем… что мы могли сделать Ахерону? Даже если бы у кого-то из нас хватило решимости дать ему в морду, это вряд ли причинило бы ему боль (судя по тому, с какой беззаботной физиономией он расхаживал по особняку с глубоким ранением на груди). А вот нам бы бед потом было не избежать, это уж точно… *проф. Морган кашляет: кашель сухой, надрывистый* Но всё же не понимаю, как может он так хладнокровно говорить о наших близких? О людях, которых мы любили и которых потеряли? Какое право он имеет говорить ТАК?.. *вздох; пауза в десять секунд* А возможно, и имеет… я помню того монстра из госпиталя. Когда я увидел его, знаете, я подумал о жене. Под конец жизни своей она выглядела немногим лучше той твари, голову которой я продырявил вчера из пистолета. Серая, блёклая, худая и… такая потерянная. Возможно, она и не хочет мне зла. Но как возможно отпустить близкого человека? Как возможно забыть его? Как можно простить себе такую страшную вину? Ведь это я виноват во всём, что с ними произошло… во всех их бедах… в их смерти, в конце концов?..

…А всё-таки поразила меня внезапная душевность и отзывчивость этих ребят. Они выглядят совсем иначе, нежели мне казалось во время нашей первой встречи. Они ходят по особняку, тихо разговаривают друг с другом. И, хотя в руках у них оружия, и они по большей части заняты либо сортировкой консервов по сумкам и рюкзакам, либо изготавливают патроны и автоматы, либо чистят оружие и затачивают ножи, капюшоны они больше не носят, и на лицах у них какая-то непривычная честность и доброжелательность. Я давно не видел у людей такого.
Конечно, эти парни не люди. Мне это понятно, как божий день. Взять того же молодого человека, который сделал факел из своей руки, спустившись в каменный подземный коридор между выходом в лесу и госпиталем. Конечно, и Ло не человек — я убедился в этом ещё в Зоне, когда опрашивал. Возможно, я начинаю что-то понимать, возможно, путаюсь ещё больше…
Но мне тяжело. Тяжело думать сейчас. Я чувствую какую-то удивительную усталость… Хочу спать. Ужасно хочу спать. Мне уже кажется, что я несу какую-то чушь, скорее всего, так и есть… странное состояние… что не так с этой едой?..

*звук падения, удар диктофона об пол; через сорок восемь секунд — звук приближающихся шагов; диктофон подняли с пола; отчётливо слышны два голоса: один принадлежит мужчине, предположительно 20-25 лет, другой идентифицирован как голос Подопытного-0556WSLW, Ло Вульфа*

Неизвестный: — Всё? отключились, можно приступать к погрузке.
Подопытный-0556WSLW: — Превосходно. Этап-2 торжественно объявляю открытым. Мои поздравления, друз…

*на этом запись прерывается*

*второй аудиозаписью является монолог Подопытного-0556WSLW, также известного как Ло Вульф, или Ахерон*

- Наверняка вам интересно, друзья, зачем вас всех здесь собрали. Наверняка вас терзает целая куча вопросов. Не волнуйтесь: на все ваши вопросы вы получите ответы, если не сейчас, то позже. Возможно, для кого-то то, что я собираюсь сказать, не является тайной; для большинства же эти слова будут открытием. Все вы — прекрасные люди, живущие каждый своей жизнью, имеющие за спиной свой жизненный путь. Вам может показаться, что всех вас объединяет только одно: у каждого из вас кто-то погиб. У кого-то — друзья, у кого-то — родственники, не важно. Но я хочу прояснить этот аспект. Ведь многие теряют своих близких, а здесь стоите именно вы. Я проясню ситуацию: вас всех объединяет мощное чувство вины. Вины за то, что вы не смогли помочь. Вы чувствуете себя виноватыми за смерть кого-то, кого вы знали или любили. И ваша вина настолько сильна, что мы — я и мои люди — просто обязаны вам помочь. Потому что, если не искоренить вашу вину, если не избавить вас от гнетущего — и, главное, абсолютно не нужного — чувства ответственности, если не открыть вам глаза на правду, случится нечто страшное. Кто-то называет это Судным днём, кто-то — Апокалипсисом, кто-то — гибелью человечества. Названия в этом деле не важны. Важно лишь то, что ваше сильное сознание порождает на свет монстров. Ужасных существ, которых вам всем уже довелось встретить и убить. Вы все были свидетелями того, на какие ужасы способно ваше воображение и ваше чувство вины. Я и мои люди собрали вас здесь, чтобы помочь вам избавиться от этого груза, который вы незаслуженно взвалили на свои плечи. Мы покажем вам правду: правду, которую вы, возможно, не захотите знать. Возможно, она глубоко обидит вас. Но вам придётся столкнуться с этим лицом к лицу, смело смотря опасности и страху в глаза. Потому что только так в человеке рождается Человек с большой буквы. Только так мы создаём свою личность: преодолевая страх день за днём, раз за разом. Вы все стали жертвами своих привычек, своей низкой самооценки, своего общества и своих психологических установок. Вы все — творцы тех чудовищ, которых вы когда-то любили. И, если вы вспомните тех, кого вам пришлось уничтожить, вы поймёте, о чём я говорю. Напрягитесь, и вы узнаете в этих отвратительных исчадиях ада своих погибших близких. Позвольте себе вспомнить и ужаснитесь:
вы сами, своими руками создали этих монстров. Погибшие близкие, вернуть которых не под силу никому, воскресают духом благодаря вам, благодаря вашим неугасимым желаниям. Вы хотели бы оставить их рядом с собой как можно дольше, вы не хотели бы их отпускать никогда. А они, питаясь вашим горем, сначала плачут и страдают, а потом, пережив мучения, которые вы приносите им своей болью, становятся паразитами. Они пожирают вас изнутри, высасывая все счастливые моменты вашей жизни, лишая вас возможности радоваться миру. А затем им становится мало. Они обретают плоть и вместе с тем начинают вас ненавидеть. Отпусти вы ваших близких, смирись вы с тем, что их невозможно вернуть, перестань вы терзать себя необоснованным чувством вины за их гибель, и они ушли бы с блаженной улыбкой на лицах. Но вы заставили их остаться там, где им не место. И за это они вас возненавидели. Обретя тела, они залезают в самые отдалённые от света уголки и ждут удобного случая, чтобы встретиться с вами лицом к лицу. Они желают вам ужасной смерти, хотя вы любите их и всегда хотели им только хорошего. Но признайте: вы чёртовы эгоисты, решившие, что умершему обязательно будет хорошо, если вы будете терзать себя виной всю оставшуюся жизнь… кончились детские байки, господа. Кончилось то время, когда мы боялись монстров, но в глубине души знали, что их нет. Монстры реальны. Вы сами их создали из тех, кого любили. И теперь на ваших плечах лежит ещё большая ноша: вы обязаны убить тех, кто вам так дорог. Это позволит вам отчистить душу и вернуться в реальный мир с полным осознанием, что вы всё сделали правильно. Вам придётся отпустить тех, кого вы любили, смириться с их смертью и перестать корить себя за это. Только так вы обретёте гармонию и возобновите свою жизнь… Теперь ешьте, пейте, отдыхайте и наслаждайтесь удобными креслами. Ближайшие несколько дней вас ждёт спокойная жизнь, а потом мы начнём борьбу против вас самих… спасибо за внимание, господа.

*сначала в зале стоит тишина; затем появляются и нарастают недовольные возгласы, перерастающие в возмущённый гул; запись прерывается*